Во тьме безмолвной под холмом

Несмотря на побеленные стены, в холле было неуютно. Элли щелкнула выключателем на стене, но потолочная лампа в стиле арт-деко не зажглась. Элли прошла вперед. На брусьях под черной краской виднелись знаки: кольца из пересекающихся кругов. Ведьмовские знаки, сказала ей Сэлли Бек. Она гордилась ими. Маленький кусочек истории.

Люди вырезали их на стенах, дверях и балках, чтобы отгородиться от зла.

Ну как, Сэлли, помогло?

Она не обнаружила никаких следов Беков – ни живых, ни мертвых. Из гостиной пропал телевизор, из столовой – стереосистема. На кухне пол был весь залит, но всего лишь водой: холодильник опрокинули и выволокли на середину кухни, а из задней стенки вырвали провод. Сверху лежали пропавший телевизор с разбитым экраном и стереосистема, корпус которой был вскрыт, а электроника вытащена и разломана на части. На них покоились три ноутбука, у каждого из которых экран был отогнут и оторван, а материнские платы сломаны пополам. На той же куче валялись кухонные часы, а также настольные часы с каминных полок из гостиной и столовой.

В этом погроме помимо злобы прослеживалась некая систематичность: скорее холодная ненависть, чем буйная ярость. Что всегда страшнее и намного опаснее, но Элли не могла припомнить, чтобы кто-то питал к Бекам такие чувства, даже Харперы. Может, дочка нажила себе врагов пострашнее, и они последовали за ней сюда. А может, ее дружок-плакса.

Вместо кухонных часов на стене теперь красовалась очередная черная метка. Несмотря на клятву не возвращаться на Курганное подворье без полноценного подкрепления, Элли с огромным удовольствием притащила бы сюда Лиз Харпер, чтобы ткнуть ее носом в этот знак и потребовать ответа: что он означает и какого черта здесь вообще творится? На секунду она снова оказалась на кухне в Курганном: почувствовала вонь сточных вод и собачьей мочи, кислый запах перегара изо рта Киры, увидела нож в руке Пола и ощутила, как Фрэнк сжимает ее руку. Пес лает, Дом спускает его с поводка. У Элли защемило в груди. Она представила, как под дулом автомата загоняет всю эту свору на кухню и открывает огонь. Господи, Элли. Ты должна быть профессионалом. Вот и веди себя как профессионал.

Дыши. Вдохни и выдохни.

– Все ясно, – сказала она. – Наверх.

– А как же…

Элли проследила за взглядом Берта до двери в кладовку под лестницей.

– Хорошая мысль. Забыла.

Скрупулезность. Работу нужно выполнять до конца. И никак иначе. Сосредоточься.

Дверь, побитая и расколотая, висела на одной петле, а засов внутри – зачем он внутри, в кладовке-то? – был вырван из стены. Элли открыла сломанную дверь. Полки были заставлены банками и баночками – джемами, соленьями, мясными консервами и фруктами, – а на стене напротив чернел еще один знак.

Элли переступила через порог, чтобы осмотреть остальную часть тесной каморки. Пол слегка прогнулся под ногами, чуть слышно скрипнув, и, будто в ответ, из-под него донесся другой звук. На оживленной улице, за шумом машин и голосами прохожих, Элли, пожалуй, и не услышала бы, но в тихом доме в то тихое утро он прозвучал довольно отчетливо: пронзительный такой, не то скулеж, не то рыдания.

Элли снова надавила ногой и снова почувствовала, как пол сдвинулся. Он был покрыт тонким и грубым куском рыхлого ковра. Она присела, ухватила его за краешек пальцами в перчатках и откинула.

В половицах был вырезан квадратный люк с вделанным в него железным кольцом. Подпол?

– Берт?

Здоровяк прошаркал вперед.

– Чем могу помочь?

– Подержи, будь добр. – Элли вручила ему фонарик, достала дубинку и взялась за кольцо.

Когда люк приподнялся, снизу долетел еще один приглушенный крик – боли или страха, Элли определить не могла. Она все равно держала дубинку наготове.

Берт светил фонариком, пока Элли поднимала крышку люка. Подвала не было; под люком обнаружилось углубление – не глубже метра – с земляным полом. Кейт Бек с трудом отползла от света, заслоняясь правой рукой. Неподвижная левая была вывернута под таким углом, что Элли затошнило.

– Прошу, – проговорила девушка севшим голосом. – Прошу.

– Все хорошо, милая, – сказала Элли. – Теперь ты в безопасности.

– Прошу. Прошу. Прошу. – Взгляд ее блуждал, в глазах не было вчерашней настороженности. Шок или травма головы, а может, и то и другое. Ее трясло. Элли забрала у Берта фонарик.

– В кузове «Лендровера» лежит фольгированное одеяло, – сообщила она.

– Я принесу.

Элли вложила дубинку в ножны и свесила ноги в отверстие.

– Прошу, – твердила девушка. – Прошу.

– Все хорошо, милая, – повторила Элли. – Ты в безопасности.

– Прошу.

Элли спустилась в подпол. Пахло сырой землей. Внезапно испугавшись нападения, она повела фонариком вокруг, но увидела лишь земляной пол да каменные сваи, подпирающие дом. Девушка отпрянула.

– Прошу.

– Кейт, – сказала Элли, – это я. Констебль Читэм. Помнишь меня, верно? Со вчерашнего дня? – Если девчонка и помнила, то ничем этого не выдала, лишь твердила:

– Прошу. Прошу.

– Элли? – позвал Берт сверху; судя по голосу, он малость занервничал, никого не обнаружив в кладовке.

– Да внизу я.

– Фух. – Он подал ей одеяло. – Я уж малость психанул.