Во власти Деспота

Малыш ещё совсем маленький, но уже проявляет характер. Весь в папу.

Я знаю, мне есть для кого жить. Я должна испытывать радость от того, что у меня будет маленькое чудо. Продолжение Мариба. Но я чувствую только боль, заполняющую пустоту. А радость… что такое настоящая радость?

Новые потоки слез брызгают из глаз, и в этот момент опускается ручка и на пороге спальни появляется папа.

– Мира, ну сколько можно, а?! – не сдерживается и взрывается он. Неожиданно. Обычно со мной он всегда был спокоен. – Ну хватит уже убиваться! Ты хуже только делаешь! Я уже боюсь тебя одну дома оставлять!

– Я же сказала, что сейчас приду.

Мой безжизненный тон лишь ещё больше распаляет его.

– Мира! Ну прекрати! Съезди к подруге! Давай поживем на фазенде. Ну что-нибудь давай уже сделаем, чтобы ты не ходила со стеклянным взглядом! Ты хочешь потерять ребёнка, скажи?

Я отшатываюсь от его слов, как от удара. Конечно нет! Я уже потеряла Мариба. Если потеряю и малыша, то… то я не знаю, что буду делать…

В прошлом месяце встал вопрос о госпитализации, но врач сказал, что это на самом деле не необходимость. Если не подвергаться стрессам, нормально питаться и больше лежать, то в больнице мне делать нечего. И я уцепилась за эту возможность.

– Пап, я переоденусь и присоединюсь. Даю слово. Пятнадцать минут…

– Засекаю, дочь.

Через обещанное время я уже сидела за столом с приборами в руках и делала вид, что яичницу поглощаю с энтузиазмом.

– Я тебя отвезу на приём. И не спорь, – тут же вскидывается, как только я открываю рот для возражений. – Я не хочу, чтобы ты садилась за руль в таком подавленном состоянии.

Права у меня лежат уже давно. А ещё раньше, до знакомства с Марибом, папа предлагал пользоваться его старой машиной. В прошлом году он купил себе другую, а эта осталась подменной. И иногда ее берет Лена – женщина папы – когда ее личный автомобиль на техобслуживании или в ремонте.

Я всегда отказывалась, а в прошлом месяце вдруг решила съездить к Алине самостоятельно, не на такси. До сих пор помню, как в тот момент нахлынули воспоминания о руках Мариба, плавно обхватывающих руль своего гигантского брутального авто.

Глава 30

– На улице уже довольно холодно. Тебе нужно теплее одеваться.

Машина заезжает на подземную парковку, и мы плавно движемся вперёд.

– Хорошо, пап. Ты ж знаешь, я холод люблю больше жары.

– Ну да, ну да. Алина во сколько заедет?

– Вечером. А что?

Отец отводит в сторону взгляд, и в его голосе проступают нотки редкой неуверенности.

– Я, наверное, поздно сегодня вернусь, – и тут же пытается заверить, что он всегда на связи. – Но если вдруг тебе что-то понадобится или ты будешь плохо себя чувствовать…

– Пап, все нормально, – перебиваю не дослушав. – Просто скажи, что вы с Леной хотите побыть вдвоём. Я все понимаю. Я могу дома переночевать, чтобы она не стеснялась к тебе приехать.

– Исключено. Мы уже не раз это обговаривали.

– Не волнуйся. Я беременная, а не больная. Все будет нормально. Правда. Я могу сегодня у себя остаться.

А ещё завтра и послезавтра. Да. Мне, наверное, просто нужно побыть одной. Цепляю с заднего сидения пакетик из аптеки и тяну ручку на себя.

Выхожу из машины, перебирая мысленно все, что мне нужно сегодня сделать.

Стоящее перед нами авто плавно отъезжает, открывая моему взору до боли знакомый Гелик. Сердце мое делает кульбит.

Мариб стоит, скрестив руки на груди, облокачиваясь о капот, и буравит меня пристальным взглядом.

А я замираю, слыша глухой стук под ногами.

Это витамины выпали из одеревеневших пальцев. Я сдавленно выдыхаю, шепотом трепетно произнося его имя – так, что даже я сама себя не услышала.

Мужчина переводит взгляд в сторону и слегка кивает головой. Я резко оборачиваюсь и успеваю отметить короткое ответное приветствие отца.

Папа приближается и поднимает содержимое пакета, складывая все внутрь. Неприятное чувство пульсирует внутри.

– Я же просила тебя не лезть, – не в силах сдержать эмоционального порыва, тихо возмущаюсь.

– Если ты думаешь, – отвечает, выпрямляясь, – что он здесь, потому что я попросил, то ты слишком плохо его знаешь.

Да. Конечно. Я знаю Мариба достаточно хорошо. Если он приехал, то его на это толкнуло собственное желание.

Поднимаю глаза. Взгляд Мариба устремлён на мой живот. Губы плотно сжаты в тонкую линию. От привычных теплых глубоководных омутов теперь остались лишь холодные осколки льда.

Но я все равно с трепетом любуюсь им, не в силах ничего с собой поделать. Я так по нему соскучилась, аж сердце болит. От этого чувства не помогают отделаться даже воспоминания, где он целует другую.

Мариб отталкивается бёдрами и медленно приближается, а каждый его шаг отдаётся ноющей болью где-то глубоко внутри.

Он останавливается прямо передо мной, и мне приходится немного задрать голову, чтобы видеть его лицо. Спокойное. Расслабленное. И только я знаю, что Мариб всеми силами сдерживает бушующую внутри ярость.

Следующее короткое замечание хлещет, оставляя след:

– Поехали прокатимся.

Ни слова приветствия. Ни единого проблеска былых чувств. Совсем ничего.

Это так ужасно.