Во власти греха

Мой кукловод.

Тюремщик.

Убийца.

Сколько жизней он сгубил помимо моей?

На его руках кровь. Её не смыть, как бы он ни пытался.

Сколько жертв на его счету?

Я стану следующей?

Но я уже ей стала. Пусть я и не мертва, однако и не живу вовсе. Лишь существую, чтобы удовлетворять его желания.

Лихорадочная дрожь пробирает тело, стоит сильным рукам развернуть меня. В лицо ударяет терпкий аромат парфюма, смешанный с запахом дорогого табака, и ноги становятся ватными.

Сопротивляться бесполезно. Я – в его власти. Снова. Он – мой первородный грех. Искушение, погибель.

До него я не жила, а с ним каждый день умираю быстрее, чем кажется возможным.

Нельзя. Нельзя оставаться.

Он уничтожит меня. Сотрёт. Выпьет до дна, а потом выбросит.

Разум отчаянно бьётся о прутья клетки, которая моментально захлопывается, стоит ему провести пальцами по моей щеке.

– Джозеф, – выдыхаю, почти теряя сознание от мощной волны желания, которая подчистую смывает все здравые доводы.

Становится невыносимо трудно дышать, жар тонкими струйками стекает в низ живота, электричество потрескивает в пальцах. Сердце, прыгая в бешеном ритме, оглушающе грохочет. И следа не осталось от моей решимости.

В эту секунду мысль о том, чтобы покинуть его, причиняет боль, словно ломает кости. И он чувствует мою слабость. Свою власть. Клетка закрыта, прутья впиваются в кожу, отправляя её волнами похоти.

– Валэри. Плохая девочка. И как мне тебя наказать?

Он улыбается одними лишь губами, в глазах я вижу серую холодную сталь. Она постепенно заполняется чернотой. У меня тоже есть над ним власть. Но она так ничтожно мала. Похоть, не отравленную любовью, легко утолить. Моя жажда гораздо сильнее, глубже, ненасытнее. Он нужен мне весь. Каждую минуту, секунду, мгновение. Потому что я люблю. Полюбила. Не смогла приказать сердцу.

Но для него я – никто. Одна из многих.

Скоро он выпьет меня полностью и выбросит. Безвольную, бездушную, ни на что уже не годную. Разве могу я это допустить?

Джозеф уже поработил моё тело, забрался в голову, отравил мысли, вонзился в сердце. Теперь ему нужна моя душа.

Но я не отдам. Она моя.

Призвав последние силы на борьбу, выталкиваю себя из дурмана и ударяю коленом в пах любимого возбужденного мужчины.

Пусть он и Джозеф, но его яйца ничем не отличаются от миллионов других.

Зрительный контакт разорван, и я могу двигаться. Если не сделаю это сейчас, то не сделаю уже никогда.

Направляю шприц ему в шею, втыкаю иглу и давлю на шток до упора.

Джозеф перехватывает мою руку, сам вынимает иглу, отшвыривает шприц в сторону. Из-за удара он не может ровно стоять, а вскоре и вовсе рухнет. Средство сильное. Не он один прибегает к незаконным методам. Через минуту, а то и меньше, Джозеф уйдёт в отключку. Это мой единственный шанс. Другого не будет.

Когда я перехожу на бег, в спину раздаётся ласкающий слух голос:

– От меня не уйти, Валэри.

Я знаю, Джозеф. Но я постараюсь. Очень сильно постараюсь.

Глава 13. Валэри

– Закроешь всё сама, окей? – раздаётся около уха низкий женский голос, и тёплая ладонь ложится на плечо.

Оборачиваюсь. Передо мной стоит хозяйка бара – высокая, темноволосая женщина. Ей тридцать четыре, но выглядит она максимум на двадцать семь. Она улыбается мне, и я выдавливаю ответную улыбку.

Её кудрявые волосы вызывающе топорщатся, а внушительная грудь вздымается от частых вздохов. Судя по озорному блеску в глазах, Айлин уйдёт пораньше, потому что Брэд снова позвал её на свидание. Уже третий раз за неделю. Ясно, чего она такая довольная.

– Конечно, Айлин.

– Сегодня работаем так же до последнего клиента. С тех пор, как ты к нам устроилась, всё попёрло в гору. Твои идеи – блеск! Ты в эту лачугу новую жизнь вдохнула. В начале следующей недели прибавлю тебе тридцать процентов.

– Спасибо, Айлин.

– Это тебе спасибо. И чего только тебя сюда занесло? Девка ж мозговитая. И красивая. Явно не отсюда.

Она продолжает восхищаться и сыпать комплиментами, но я уже не вслушиваюсь. Кажется, у меня снова начинается приступ паники. И всё потому, что мне придётся закрыть бар глубокой ночью, чтобы потом пешком идти через самый стрёмный район в городе. Неосвещённый. И ведь это не первый раз, но с недавних пор темнота меня настораживает. Тёмные улицы, дороги, проулки и переулки – тем более.

Когда я покинула замок Джо, то долго не решалась выйти на трассу. То кралась, то бежала по лесу, шарахаясь от каждого шороха. Ночной лес не тихий, он жуткий. Тьма кругом кромешная, под ногами листья и сухие ветки, которые трещат так, что впору от испуга в штаны наложить. А ещё птицы и звери… Не все твари божьи ночью спят.