Во власти греха

Малкольм не обратил внимания на толчок, сжал вторую руку строптивицы и поволок к открытой двери кареты. Грир сопротивлялась, упиралась пятками в землю, но туфли на мягкой подошве легко скользили по грунту. 

– Перестаньте! – закричала она. Теперь не осталось сомнений, что Севастьян к происходящему никакого отношения не имеет, но также не осталось и времени размышлять о причинах сложившейся ситуации и столь грубого обращения Малкольма. 

– Прекрати сопротивляться! – Тяжело дыша, Малкольм обхватил ее и, пытаясь оторвать от земли, до боли сдавил ребра. 

С этих слов Грир поняла, что ей определенно нужно сопротивляться. Он хочет причинить ей вред. Нельзя сдаваться, нужно бороться до самого последнего вздоха. 

Перед глазами забегали черные пятна, зрение затуманилось. Осознав насколько близка к обмороку, Грир собрала последние силы для отпора. 

Малкольм выругался и ослабил хватку, и на долю мгновения Грир вырвалась из его рук, но он вцепился пальцами ей в волосы, развернул и сильно ударил по лицу. 

Голова резко запрокинулась. Грир прикусила щеку, и по зубам, наполняя рот медным привкусом, потекла теплая струйка крови. 

Оглушенная ударом, Грир ослабела, силы для борьбы на время иссякли. 

Малкольм поволок ее, словно тряпичную куклу, и затолкал в карету. Грир неясно осознавала, как закрылась дверь и чуть просела карета, когда он сел рядом. 

Экипаж тронулся, Грир стало покачивать на подушках, и тут паника захлестнула ее и кулаком сжала сердце. Охваченная необходимостью действовать, Грир, борясь с головокружением, резко поднялась. 

Она бросилась к двери и, путаясь в обвивших ее локонах, схватилась за щеколду. 

– О нет, даже не думай! – Малкольм схватил мятежницу сзади за шею и так резко толкнул вперед, что та сильно ударилась головой о дверь кареты. 

Голову разорвало от боли, Грир обмякла и повалилась на пол кареты, будто тело лишилось костей или они внезапно стали жидкими. 

Не в силах пошевелиться, скованная собственными юбками, Грир смотрела на потолок экипажа, и темнота наползала на нее, опускаясь туманом, из которого уже не убежать. Сев. Из онемевших губ вырвалось его имя. 

Но перед помутненным взором мелькало лишь лицо Малкольма. 

Грир подняла руку в слабой попытке ударить его, впиться ногтями в размытые очертания, но так и не смогла до него достать. Ослабевшая рука упала рядом мертвым грузом. 

И все вокруг пропало. 

Вечерний свет просачивался сквозь шелковые узорчатые шторы, когда Севастьян встретился со своим будущим тестем в его хорошо обставленной библиотеке. 

– Что значит, вы не можете ее найти? – требовательно спросил принц. – Она не перчатка, чтобы потеряться. 

– Но ее нет, – повторил Джек, разводя руками. – Карету она не брала. Все верховые лошади в конюшне. Она пропала. 

Клео, сидевшая в тени у окна, кашлянула. Изящное пышное платье, украшенное розовыми розетками из шелка, подчеркивало готовность к походу в театр. Оно служило напоминанием о вечере, который принц не разделит с Грир. 

Севастьян многозначительно посмотрел на Клео. 

– Вы хотите что-то сказать? Вам известно, где Грир? 

– Я не хочу сказать ничего определенного, но, если вы здесь… очевидно что-то случилось. 

– Ты знаешь, где Грир? – закричал Джек. – Мы искали ее несколько часов, и ты не произнесла ни слова! 

Клео проигнорировала отца и устремила взгляд на Севастьяна. 

– Сегодня днем она получила письмо… от вас. Я полагала, все это время вы были вместе. 

Сердце в груди замерло и снова забилось, восстанавливая ритм. 

– Я не посылал ей ни строчки. 

– Она поспешила уйти, как только его доставили. Грир не говорила, но я заподозрила, что вы затеяли свидание. 

– Кто принес послание? – взгляд Севастьяна перескочил на Джека. – Соберите всех слуг. 

Джек коротко кивнул и вышел из комнаты, громко зовя дворецкого. 

Спустя мгновение Сев уже стоял на нижних ступенях парадной лестницы и оглядывал два десятка ливрейных слуг. Все настороженно смотрели на него снизу. Некоторые перешептывались между собой, пока Клео не указала на девушку, которая доставила записку Грир, тогда повисла тишина, и все взгляды обратились к ней. 

– Вот она. Мэри. 

После слов Клео шепот возобновился. 

Севастьян спустился еще на ступень и обратился к девушке. Он говорил спокойно, пытаясь скрыть смятение, чтобы не взволновать ее еще сильнее: 

– Мэри, ты сегодня приносила письмо мисс Грир? 

Служанка пробормотала еле слышно что-то невнятное, широко распахнутые глаза наполнились страхом. Сев поднял голову, пытаясь лучше расслышать ее, он боролся с желанием ринуться в фойе, схватить девчонку за руки и хорошенько встряхнуть. Нервы были на пределе и побуждали к действию. Но если служанка перепугается и совсем замолчит, от нее ничего не добьешься. 

– Говори же, девчонка! Отвечай! – рыкнул Джек так, что бедняжка подпрыгнула. 

Севастьян метнул на него сердитый взгляд и двинулся в толпу слуг к съежившейся от страха девушке. Он наклонил голову и посмотрел прямо в ее испуганные глаза. 

– Кто дал тебе письмо для мисс Хадли? – ласково спросил он. 

– Он был на заднем дворе. Просто кучер. Он попросил передать письмо от своего господина. Я не видела его, хотя… джентльмен ждал в карете.