Во власти нарцисса. Как распознать эмоциональное насилие, дать отпор и исцелиться

Нарциссический перверт обесценивает партнера, но не отпускает. Утрата этого объекта чревата тем, что Поль-Клод Ракамье называет суицидозом: он похож на меланхолию, на неспособность меланхолика прожить горе. Из-за этого перверт обращает гнев на себя, что может послужить причиной суицида.

Что поможет смягчить или ускорить проживание горя?

Есть множество средств, помогающих пережить горе, прежде всего ритуалы и периоды траура, которые существуют в любой культуре, хотя и забываются в современном мире. Наверное, нам придется изобрести их заново и стать скорее сознательными, чем культурными существами.

Мы часто говорим о горе, иногда с иронией. Важно помнить, что оно там, где смерть. Однако, как мы убедились, хоть это и не самый подходящий термин для процесса, оно переживается так же, как и утрата или гнев вследствие ее, поэтому мы описываем его в терминах неспособности, гнева или процесса.

Одна женщина рассказала мне: чтобы раз и навсегда разорвать связь со своим отцом, алкоголиком и педофилом, она — после продолжительного терапевтического лечения — отправила ему по почте посылку с бутылкой вина, колбасой и длинным письмом. Другая женщина призналась, что после трудно давшегося ей разрыва с нарциссическим первертом она написала ему длинное письмо, которое потом сожгла, а пепел развеяла над рекой, по берегу которой они раньше любили прогуливаться.

Ритуал позволяет нам обыграть и уточнить наши проблемы, увидеть решения и выйти из фазы отрицания. При этом никто не заставляет нас, сгорая от стыда, выступать с признаниями на сцене или совершать положенные ритуалы, в чем бы они ни заключались.

С другой стороны, выдержать траур, пусть и болезненный, — значит восстановиться и выйти из него с новыми силами и новым жизненным опытом.

Часть II. Знакомство со стратегиями перверта

Глава 5. Стратегии перверта

Как понять его мотивы

Невроз, психоз и перверсия

Человек рождается несколько раз. После биологического рождения он вживается в окружающий мир, его различия, затем в свой образ и в итоге в общество, в третьего и в закон. За объектной фазой (отделение от другого и познание различия) следует нарциссическая (встреча с собственным образом), затем фаза эдипова комплекса. По мере взросления ребенку прежде всего нужно научиться осознавать другого, уяснять, что существуют объекты «не-я», внешние по отношению к нему, что он — это не все, а все — это не он. Невозможность полностью интегрировать это знание на данном этапе порождает психоз (иными словами, неразличение между собой и остальным миром) и соответствующие страдания, которые вызваны тревогой фрагментации и диссоциации, с ощущением, что некто другой владеет частью «я» индивидуума. Если этот этап пройден, человек способен вжиться в свой образ, в представление о нем и в свои нарциссические идеалы. Это позволит ему быть честным с собой и другими.

Неспособность пройти этот этап приводит нас к формированию нарциссических структур[29], которые могут сопровождаться страхом отвержения, если образ субъекта не соответствует тому, который, по его мнению, он должен предъявлять другим, и неспособностью по-настоящему познать себя и/или других.

Если субъект интегрирует достаточно положительный образ себя, то далее он движется к постижению третьего и закона. Принятие социальных норм и правил позволит ему занять свое место в обществе и продолжить развиваться. Неспособность отказаться от эдиповых фантазий приводит к неврозам, чувству вины и упомянутому выше страху кастрации.

Нарциссический перверт в силу причин, которые мы рассмотрим ниже, не смог вжиться в свой образ. В своем развитии он застрял между объектной и нарциссической фазами и использует другого в качестве зеркала, в котором высматривает свои положительные черты и на которое проецирует свои отрицательные наклонности в надежде заполнить таким образом свою пустоту и избежать, в случае более тяжелого рецидива, подкарауливающего его психоза.

Перверт болен?

В первую очередь необходимо дать определение патологии. Рассматривая патологии, мы тратим много времени на поиск границы между нормой и отклонениями от нее. Я всегда предлагаю читателю подумать над этим вопросом. Кто-то скажет, что патологию нужно определять как нечто, приводящее нас к страданию. Однако, как мы видели, страдание может выступать компонентом процесса, развивающего в нас резилентность, или устойчивость к внешним факторам, как при проживании горя.