Во власти огненного наследства

Атэс сошел с борта Бегемота одним из последних. Обычно он скучал по своим и после рейсов старался как можно быстрее оказаться дома. Когда умерли его родители Кратис и Армиль, о чем он не помнил, так как ему было тогда чуть больше двух лет, его взяла на воспитание сестра Данеля, Арина, которая полноценно заменила Атэсу родную мать и даже вскормила его молоком, так как он попал к ней, когда ее родной дочери Фелиции было тоже всего два года. Арина все еще кормила девочку грудью, и у нее хватило молока на обоих. Именно благодаря своей сводной сестре маленький Азар получил прозвище Атэс. Почему малышка так его называла, было непонятно никому, но ему это понравилось, и чем больше он взрослел, тем больше предпочитал это имя всем остальным прозвищам и кличкам. В свою очередь он ласково называл ее Фея, потому что выговорить по-другому не мог. Так их и стали все называть, его Атэсом, а ее Феей.

Дети выросли вместе, как родные брат и сестра, и были очень привязаны друг к другу. Данель часто бывал в гостях у сестры и принимал немалое участие в их воспитании, так как муж Арины умер от лихорадки, когда детям было всего по восемь лет. Еще через два года несчастный случай унес жизнь жены Данеля, и с этого времени он стал бывать у сестры еще чаще. Потеряв свой экипаж, он сначала попробовал ходить в рейсы с другими более молодыми пиратами, но не смог прижиться в их компании, и в поисках заработка освоил гончарное ремесло. Вскоре он стал обеспечивать посудой весь остров и даже отправлять свои изделия на ближайший городской рынок и реализовывать их там по очень неплохой цене, приобщая к этому и маленького Атэса.

Римская власть постепенно наводила свои порядки в средиземноморье, и заниматься пиратством становилось все трудней и трудней. Поэтому некоторые островитяне так же, как и Бывалый, стали искать для себя другие средства заработка для обеспечения своей жизни. Однако Атэсу, когда он вырос, понравилась лихая пиратская жизнь. Чтобы быть на хорошем счету у других островитян и не позорить отцовское имя некогда славного атамана Кратиса, он проводил огромное количество времени между рейсами, занимаясь фехтованием и учась драться. Очень скоро он опередил своих сверстников в боевых искусствах, а через какое-то время стал считаться первым на острове, как в умении владеть всеми видами оружия, так и в рукопашном бою. Однако он на этом не остановился, а стал придумывать различные устройства для разработки приемов борьбы сначала с двумя и тремя, и затем и с большим количеством противников. Он учился везде, где было можно, и старался освоить любую новую технику борьбы, которая попадалась ему на пути.

Поскольку ему почти всегда и во всем получалось достигать первенства, Атэс рос дерзким и заносчивым. Он никогда и никому не уступал, и всем подряд бросал вызов. Из-за этого у него было мало друзей, за исключением пары-тройки сверстников из тех, кто изначально даже не пытался подставить под сомнение его исключительный авторитет. А для самого парня авторитетом была только его приемная мать Арина и его дядя Данель, которые обладали интуитивной мудростью, как переубеждать парня, не ломая его достоинства, и склонять его на свою сторону, если в этом все же была необходимость.

Еще одним безусловным другом, точнее, подругой, с которой Атэсу всегда получалось находить общий язык, была Фелиция. Парень просто обожал свою сестренку, и готов был выполнить почти любую ее просьбу, а она, в свою очередь, всегда видела в нем любимого братика, рядом с которым она чувствовала себя в полной безопасности. Он всегда был для нее безусловным лидером, и она его слушалась буквально во всем, не подвергая сомнению его авторитет, и даже не пытаясь бросать ему вызов. Как следствие, между ними почти никогда не возникало конфликтов. Со своей стороны, Фелиция всегда была готова его поддержать, а он мог ей доверить почти все свои секреты. Если в его жизни происходило что-то необычное, она была первой, кто об этом узнавал. При этом она не была болтлива, и никогда не рассказывала своим подругам секретов своего брата.

Однако сейчас по пути домой Атэсу почему-то не хотелось делиться с сестрой своим состоянием. Это было непривычно. Он не спеша шагал по дорожке и размышлял, а каким могло бы быть его детство, если бы он жил в царском дворце. Он пытался представить, что царь – это его отец, а царица – мать. При этом, представляя в своем воображении отца-царя, он все равно видел мужчину с лицом Бывалого, но с короной на голове, а в лице матери – Арину, но тоже с короной.

Ему приходилось как-то раз проезжать мимо Зимнего дворца Ятона, и он вспомнил сейчас, как в какой-то момент у него возникло странное и очень сильное желание, остановить лошадь и постучаться в дворцовые ворота, как к себе домой.

Сейчас, вспоминая этот эпизод, парень ощутил какую-то странную тоску.

«Фу, бред! – подумал он. – Этого просто не может быть!»

Так незаметно для себя он пришел домой и, войдя на террасу, бросил свою сумку на пол и опустился возле летнего стола.