Во власти теней: омуты прошлого

Сказать, что я опешила, ничего не сказать. Хотя я и не собиралась бросаться к Градову с расспросами, всё же бросила на него взгляд — читающего что-то в планшете с таким безразличием, будто через десять минут не будет решаться его судьба — и списала реакцию Шувалова на его осведомлённость о хорошем отношении состава к Градову.

На самом деле ещё тогда, после услышанного разговора про развал «КарьерЭнерго», я хотела связаться с Шуваловым и всё выяснить. Остановило меня лишь то, что своим звонком я могла подставить Градова. Вряд ли Андрей не догадывался, кто устраивает им проблемы, но вдруг. Не хотелось портить план Градова или как-то помешать ему.

«Это не повод не приезжать. Ты же хотел идти до конца». Я не поддерживала Андрея, но столь стремительное изменение его поведения выглядело странным.

«Я смотрю, ты соскучилась по мне». Сообщение вызвало возмущение, и тут же добавилось ещё одно. «У меня отозвали доверенность, Кристина. С сегодняшнего дня Жегловы миноритарии собственной фирмы».

Что? Как это вообще возможно?

Вызвали на процесс, и мне пришлось зайти в зал вслед за Градовым. Впрочем, этот процесс был лишь формальным и надобность в нём отсутствовала. Осознание прошило: вот чего добивался Градов. Не сколько запугать, сколько… захватить. Все эти отказы контрагентов и налоговые проверки всего лишь инструмент, но не конечная цель.

Я пропустила начало судебного заседания, окунувшись в собственные мысли, и вынырнула только, когда председательствующий спросил, есть ли ходатайства.

— Есть, — поднялся тот самым мужчина с платком, оказавшийся представителем «КарьерЭнерго». — Истец заявляет отказ от иска и просит прекратить производство по делу.

Судьи оказались шокированы не меньше, чем я. Отказ от иска выигравшей стороны в апелляции — это не норма.

— Под протокол? Письменного не имеется?

— Нет, заявляю устный отказ, внесите в протокол.

— Ходатайство принято к рассмотрению.

Посмотрела на Градова. Он стоял с непроницаемым выражением лица, на котором я смогла угадать улыбку. Смогла — потому что мы так много бывали вместе, что я с лёгкостью распознавала его мимику.

Мы вышли из зала буквально на секунду — тоже формальность, чтобы обеспечить так называемую тайну совещания судей. Дверь закрылась и тут же открылась. Мы вернулись.

— Руководствуясь арбитражным процессуальным кодексом, суд поставил: решение Арбитражного суда отменить, производство по делу прекратить в связи с отказом от иска. Заседание закрыто.

— Почему ты мне не сказал? — прозвучало практически упрёком.

— Сам не был уверен, что нужные люди исполнят свои обещания, — мы вошли в лифт. — Всё решилось буквально перед заседанием. Ты не рада?

— Рада, — я несколько замялась. — Только рассчитывала на то, что ты выиграешь честно.

— Кристина, — Градов внимательно на меня посмотрел, словно проверял, слушаю ли я его, — иногда добиваться справедливости честно, как это называешь, — долго и недальновидно. Выиграли бы мы апелляцию и что дальше? Кассация, Верховный? Ты знаешь, что Шувалов не удовлетворится проигрышем. Потому мне пришлось обыграть его.

— Когда он играл в шашки, ты начал играть в шахматы, — вырвалось само собой.

— Не люблю высокопарность, но ты права.

И стоило ради пяти минут провести десять часов в дороге… что ж, видимо стоило. Градову хотелось убедиться, перестраховаться — раз уж он сам признался, что не был уверен в исходе своего плана. Декабрьская метель заставила зябко кутаться. До машины — рукой подать, но мороз всё равно щипал нос и щёки.

— И как ты сумел убедить их продать акции?

— У одного типа людей есть такой способ ведения бизнеса: не держать яйца в одной корзине. Это стоило Жегловым компании. Доверенные люди, которым принадлежали акции, оказались не такими уж доверенными, — Градов усмехнулся. — Кого-то стоило убедить, что компания идёт ко дну и они терпят убытки, кому-то — предложить вкусную цену, а кто-то и вовсе слил свою долю за бесценок, понимая, к чему всё идёт.

— Как-то глупо оставлять себе меньше пятидесяти процентов…

— Не скрою, нам повезло. Жегловы воплощали как-то свой план по выводу бизнеса — я не вдавался в подробности. Ты права, обычно себе оставляют хотя бы пятьдесят один процент — этого достаточно, чтобы не лишиться бизнеса. Мы успели вовремя.

Наверное, Андрей считал Градова удачливым сукиным сыном.

— И что ты будешь дальше делать с этой конторой? — подогрев сиденья приятно грел пятую точку и спину. Я даже разнежилась.

— Я? Я ничего. Компанию выкупил давний конкурент Жеглова. Онпоставил своего директора и думаю, у «КарьерЭнерго» всё будет замечательно… может, его поглотят, может, нет. Решать не мне.

— Ясно.

— Не переживай, твой Шувалов особо не пострадает. Женится на Жегловой, у её родителей остался побочный бизнес, какая-то мелочь, но всё же.

— Я не переживаю за него. И он не мой! — буркнула.