Во власти Зверя

    “… Я уже точно не помню, с чего все началось. Мне кажется, что прошла целая вечность с того времени. Может с той первой “зелененькой”, которую мне сунул молодой “супермен”… Лихие ребята - эти новые русские! Молоко на губах не обсохло, а такими делами ворочают. Ничего святого за душой… Батя велел их охранять. Так я стал телохранителем. Слово то, какое - “хранитель тела”…Правда, за это они платили большие деньги. Ленке очень нравилась такая жизнь: тряпки, рестораны. А мне… Деньги, баксы - вот то зло, которое отняло у меня честь офицера, любовь к людям, убило меня самого. Тогда я этого еще не знал, не понимал, что один Егоров умирает, а ему на смену приходит новый, ненавидящий вся и всех Егоров, и что его окружают такие же, как он новые Егоровы, не имеющие ни души, ни сердца. Мы не заметили, как превратились в биомашины. Подумать только, что вначале мне это даже нравилось! Появился какой-то нездоровый азарт. Но потом возникла эта тоска, которая больше не покидала меня, ни на минуту…” 

Глава 6

    «Ровно в восемь утра Марья Михайловна, немолодая, тихая женщина открыла входную дверь. Она всегда приходила в одно и то же время. Свою работу она выполняла аккуратно, стараясь издавать как можно меньше шума.                             

     Священник давно встал. Он вышел ей на встречу, приветливо улыбаясь.                            

     - Марья Михайловна, здравствуйте. Как ваш сын?

     - Спасибо, батюшка. Сегодня он спал лучше, и все благодаря вам. Помогает лекарство, что вы нам дали. Совсем пропали бы мы с Васенькой без вас. 

     Васенька был ее единственным сыночком, ее смыслом в жизни. Но случилась беда: десять лет назад ушел сын служить в армию по контракту, а вернулся калекой – без обеих ног. Вместе с ногами потерял парень надежду, веру в людей, веру в счастье. Теперь воюет он каждую ночь с тенями, мечется от желания и страха смерти. 

     - Протезы ему нужны. Я поговорю с прихожанами, возможно, мы соберем нужную сумму на хорошие про-тезы, - сказал отец Алексий.

     «Бедные, несчастные люди, упорные в своем не-понимании зла, слепые к своему добру! – подумал священник. - Вы позволяете отбирать у себя лучшую свою часть - совесть, соглашаясь быть убийцами, чтобы самим быть убитыми или покалеченными. Вы сами отдали себя в рабство, сами создали себе врага, ибо только по доброй воле можно позволить нескольким ловким развращенным людям властвовать над собой. Сколько еще боли, страданий, унижений может создавать себе человек! Почему он не слышит глас Господень? Ведь каждый из нас в конце жизни своей предстанет перед Богом. Прости нас, Господи, за то, что не достаточно любим тебя, за то, что не обращаемся к тебе!»

     - Спасибо, батюшка. Благослови вас Бог! Да, что это я, совсем из головы вылетело, как же гость ночной? Вчера я такого страху натерпелась, - сказала Марья Михайловна.                                              

     - Бедный человек устал. Я оставил его у себя. Голубушка, Марья Михайловна, загляните в спальню, и пригласите его завтракать, - ответил отец Алексий.

 В эту минуту ночной гость сам вошел в гостиную.

     - Вы уж простите меня за вчерашнее вторжение. Сам не понимаю, что на меня нашло.

     - Доброе утро, Василий Иванович, - улыбаясь, проговорил священник. - Надеюсь, что вы не откажетесь позавтракать с нами. А после мы с вами пройдемся немного.

    Василий Иванович смущенно кивнул. Здесь он чувствовал себя в безопасности; уютный домик священника излучал какую-то особенную теплую атмосферу душевного покоя. Священник был радушным хозяином и прекрасным собеседником. Пока Марья Михайловна хлопотала на кухне, гость с интересом осматривал библиотеку священника. Василий Иванович оказался большим знатоком классической литературы, он с грустью вспоминал о своей библиотеке, которую пришлось продать за гроши.

     - Вы представить себе не можете: Толстой, Достоевский, Пушкин, Лермонтов по пять рублей за том! Дешевле чем газеты! - с горечью в голосе произнес он, держа в руках томик Льва Толстого. - И это при нынешней дороговизне книг, которые даже не заслуживают, чтобы их называли книгами!

     - Книги, как и люди, бывают разными. На самом деле классическая литература – бесценна. Но я думаю - это хорошо, что великая литература оценивается так дешево. У многих людей появится возможность ее прочитать, - успокоил гостя священник.       

     - Вы, как всегда правы, отец Алексий. Я и сам так думаю. Если бы я тогда не нуждался в деньгах, я отдал бы свои книги в библиотеку.

     Марья Михайловна позвала их на кухню завтракать. Глядя на блюдо с горячими оладьями, Василий Иванович с грустью проговорил:

     - У меня такое чувство, что я снова дома. Моя покойная жена прекрасно готовила, особенно оладьи.

     - Я очень рада, что они вам понравились. Кушайте на здоровье.  

     Василий Иванович ел с большим аппетитом, чем очень порадовал Марью Михайловну, как и все женщины, она была счастлива, когда ее стряпня  доставляла удовольствие людям.

     Покончив с завтраком, отец Алексий и гость вышли на улицу.

     - Куда мы пойдем? – спросил Василий Иванович.