Во все Имперские. Том 3 (СИ)

— Ну хватит в игры играть, — крикнул я, уклоняясь от очередного размашистого удара, — Ты лев или бегемот, парень? Дерёшься именно как бегемот.

Я пригнулся и провёл отличный прямой негру в живот. Тот снова отлетел, на этот раз на пару метров.

— Повышение ранга или смерть! — провозгласил я, подскочил к Иясу и начал избивать его ногами.

Я разбил ему нос, уже второй раз за ночь, потом отделал по рёбрам, а потом снова провёл ногой в нос. На этот раз нос у эфиопа с громким хрустом сломался.

— Вставай и бейся, мудак! — продолжил я наставничество.

Но у эфиопа был план получше, он схватил меня за ногу и швырнул на пол.

— Неплохо.

Я оказался на ногах раньше негра, тот попытался свалить меня заряженным аурой хуком, но я отступил назад и пробил противнику в живот.

Иясу вернулся на пол, с которого только что встал.

Я прыгнул на эфиопа, и стал вдалбливать его в пол, в полную силу работая ногами.

Иясу заорал что-то по-эфиопски, потом кое-как перекатился, вскочил на ноги и ударил меня в лицо. На этот раз удар прошёл, осколок моего зуба полетел в сторону Чумновской.

— Неплохо!

Я сокрушил негра максимально мощным ударом в рожу, пробившим его блок.

Эфиоп уже был весь не черным, а красным от крови. Он рухнул на пол, но его аура вдруг резко вспыхнула, на несколько мгновений стала гуще и ярче, а потом медленно погасла.

— Всё! — прохрипел эфиоп, — Оно!

— Оно, — согласился я, — Сработало. У тебя новый третий ранг. И еще одно заклинание в слоте. Только не вздумай его сейчас применять. Твоё новое заклинание мне понадобится позже. Все твои заклинания.

Но Иясу в любом случае было сейчас не до заклинаний. Эфиоп лежал на полу, плевался кровью и тяжело дышал.

— Куча ушибов, пара сломанных ребёр и нос в труху, — констатировал я, — За час полностью отрегенишь. Не смертельно.

— Ну ты и сука, Нагибин, — тяжело простонал эфиоп.

— Эй, я не сука, я наставник, — не согласился я, — А сукой был ты, если ты забыл. Но я тебя прощаю. Все твои грехи искуплены. И ты даже получишь свою долю от короны. Слово магократа.

— Так давайте уже делить корону! — ожидаемо встрепенулся Пушкин.

— Нет, — отрезал я.

— А? — произнёс шокированный Пушкин.

— Я сказал «нет», Пушкин. Мы не будем делить корону.

Глава 51. Повышение среднего градуса по ложе

Шефу Охранного Отделения Его Сиятельству графу СОКОЛОВУ, сверхсекретно:

«Нами был произведен тщательный осмотр разгромленной Хрустальной Крепости — родового поместья СТЕКОЛЬНИКОВЫХ.

Вся семья СТЕКОЛЬНИКОВЫХ, проживавшая в поместье, убита, в полном составе.

У всех вырезаны сердца и желудки, у Старшего клана АВДЕЯ СТЕКОЛЬНИКОВА желудок и сердце вырваны самым варварским образом.

Его желудок не обнаружен, но сердце найдено рядом с телом. На сердце следы человеческих зубов.

Всего погибших СТЕКОЛЬНИКОВЫХ — 17 человек.

Их Служивых и слуг Клана погибло 43 человека.

Подсчёт погибших холопов все еще ведется.

До сих пор не обнаружен ВАСИЛИЙ СТЕКОЛЬНИКОВ, младший сын Старшего клана.

Ведём поиски. Предполагаем, что нападавшие могли забрать его с собой, либо возможно он бежал во время нападения на Хрустальную крепость и сейчас где-то скрывается…»

Из отчёта следственной группы Охранного Отделения

Российская Империя, Павловск

Императорский дворец

3 сентября, около полпятого утра

Отделанные золотом двери в Императорскую опочивальню открылись. В дверях Люда чуть не столкнулась с Жаросветовой, новым канцлером Империи.

Люда быстро отошла в сторону, пропуская великую княжну, и поклонилась. Жаросветова коротко и молча кивнула в ответ. Люда вошла, и стражницы из Лейб-Гвардии, соратницы Люды, сторожившие Императора день и ночь, закрыли двери.

Люда сделала несколько шагов по паркету из драгоценных пород дерева и замерла.

Император Российской Империи сидел на кровати в пижаме — маленький и сутулый человечек.

— П-прошу прощения, что вызвал, — извинился Государь, — Я знаю, что ты сегодня не на дежурстве. Но я хотел именно т-тебя.

Люда молча поклонилась, опустив глаза.

— Раздевайся, — потребовал Павел Павлович.

Люда сбросила высокие кованые сапоги, сняла своё кожаное одеяние стражницы Лейб-Гвардии, распустила густую длинную косу.

Потом стянула с себя сорочку и бросила прямо на пол.

— Д-дальше, — попросил Император.

Люда сняла нижнее белье и осталась совсем голой. Она не прикрывалась, а стояла прямо, чуть ли не по стойке смирно. Так уж воспитаны стражницы из Лейб-Гвардии, а воспитывают их с детства.

Любое слово Императора — закон. Любое.

— Сядь, — приказ Павел Павлович.

Люда села рядом с ним на кровать.

Император провёл рукой по длинным распущенным волосам девушки, а потом положил руку ей на грудь и покрутил сосок, как будто рассеянно.

— Я т-тебя уже спрашивал, откуда т-ты взялась, Люда? — спросил Император.