Во все Имперские. Том 3 (СИ)

— Мда, но запрет на использования вот этого «древостока» не просто так появился, — тихо проговорил герцог, — Вы просто не понимаете. Это на самом деле опасно. Это нарушает всю Систему Соловьева, это угрожает всей магии, в самом глобальном смысле.

— Ваш Соловьев просто идиот, — отмахнулся Царь, — Магичить через вложку — обычное дело. Вы тут просто дикари, и вы не шарите. В моем родном мире все используют вложку. Как я вам гаввах-то буду колдовать, без вложки?

— У нас нет гавваха, в нашем мире, — еще больше помрачнел герцог.

— А из чего тогда состоял тот монстр по-вашему, м? — парировал Царь, — Из плесени и липового меда? Кроме того, ты не можешь меня убить, герцог. Ты дал слово магократа, что у меня будет новое тело. Забыл?

— Мы теряем время, — напомнил я, воспользовавшись тем, что Царь расслабился, и на секунду перехватив контроль над телом, — У вас вроде были еще вопросы к Царю, герцог.

— Да, вы правы… — Кабаневич вроде взял себя в руки, но вид у него все еще был испуганный, — Ладно. Покажи ему картонку. Вы можете прочитать, что на ней написано, Ваше Величество?

Краснобородый сынок герцога поднес ближе к Царю картонку, испещренную шизофазией, среди которой мы смогли опознать только слово «ГАВВАХ».

Царь поморщился, всматриваясь в лист картона, потом сообщил:

— Так а тут ухряб, такой же, как тот, что использовал я. Истинный смысл текста сокрыт ухрябом.

— Но вы можете его увидеть, Ваше Величество?

— Могу, конечно…

— Но для этого вам снова нужно будет активировать вложку? — спросила принцесса, — Я думаю, лучше нам не стоит…

— Чтобы снять ухряб — вложка не нужна, — успокоил принцессу Царь, а потом коснулся рукой картонки.

Над картонкой метнулись темные сполохи, но текст на ней остался тем же самым. Но я ощутил, что Царь теперь видит на картонке не белиберду, написанную там, а нечто осмысленное.

Я же ничего подобного не видел, судя по всему, это странная магия была привязана к душе Царя, а не к нашему общему телу, поэтому мне она не открывалась.

— «Туоронеставан етсасхсоа атар естотхутам сахосо рехахрем етсасхатус хоортва ета нерх етхаронаван унвосо етсасхоа» — прочитал вслух Царь.

— И это всё? — удивился герцог, — На таком большом листе — так мало информации? И что это за язык? Вот этот ваш аркарианский?

— Да, это аркарианский, — подтвердил Царь, — А информации мало, потому что большая часть этого текста — чистый ухряб, совершенно бессмысленный.

— И как это переводится?

— «Ловлю волну, сосуд подготовлен по старым законам, шум подавлен, и я ожидаю малой волны», — пояснил Царь, — Это формула.

— Формула для чего? Для производства пилюль? — явно волнуясь, спросил герцог.

— Нет, это формула одухотворения. Вообще она используется для оживления големов.

— Кого? Големов? Вы хотите сказать, что вот та тварь, которую вы изгнали…

— Герцог, ты дурак, причем такой дурак, что я даже понятия не имею, как ты стал герцогом, — вышел из себя Царь, — Любому известно, что голем — это материальный объект, живое существо. А та тварь, которую я изгнал, была чистейшей астральной сущностью. Так что нет, она не голем.

— Но тогда я совсем запутался, — развел руками Кабаневич, — Зачем в этой лаборатории формула для оживления големов? А про пилюли вот на этой картонке ничего не написано?

— Ничего, — отмахнулся Царь, — Про пилюли ничего. И вообще, герцог, ты мне уже начал надоедать…

Я понял, что Царь снова выходит из себя. А таких ситуаций, как я уже успел убедиться на собственном горьком опыте, лучше избегать.

Кроме того, все нужные вопросы Царю мы уже задали, правда, не получив при этом никаких внятных ответов, так что теперь все запуталось еще больше.

Я резко перехватил контроль над телом и подал Шаманову секретный знак, о котором мы с ним заранее договорились.

Акалу встал на свое место, отмеченное мелом на полу, и восстановил магический треугольник свечей, в центре которого я находился.

Царь оглушительно взвизгнул и сгинул куда-то в темноту.

Принцесса тут же накинула мне на шею Амулет, так что теперь Царь внутри меня был уже под двойным прессом.

Амулет Трех Огней стал еще горячее, теперь он уже ощутимо обжигал мне грудь.

Мда, значит, стоит поспешить. Когда эта штуковина выйдет из строя — мне точно не поздоровится.

— Барон, вы с нами? Что касается запретной чакры, вот этого вашего «древостока»… — тут же включил свою шарманку все еще обеспокоенный герцог.

— Во-первых, древосток использовал не я, а Царь, — перебил я герцога, — А во-вторых, мир от этого, насколько я вижу, не перевернулся. В-третьих, я больше не собираюсь его использовать, я вообще не ощущаю этой магии из другого мира, которую использует Царь. Так что думаю, что сейчас у нас есть вопросы поважнее…

— Да, но Царь-то использовал эту чакру в вашем теле, — заметил шокированный герцог, — Поймите, барон, что это не игры. Нельзя использовать запретный меридиан…

— А что будет, если его использовать?

Герцог явно растерялся. Вот это уже и правда напрягало, раз уж даже сведущий в древних артефактах герцог Кабаневич ничего не знает про запретный меридиан — значит, речь и правда идет о чем-то на самом деле темном.