Вода

Никита обернулся к сыну и поднёс указательный палец к своим губам. Артём, по-видимому, всё понял, так как кивнул в ответ. Никита обратил внимание на то, сколько страха в глазах у сына, и на первый взгляд ему показалось, что он смотрит в своё собственное отражение. Как когда-то в детстве Никита прибежал со школы взволнованный, родителей ещё не было дома, а он вбежал в ванную. Там, стоя перед зеркалом, он увидел кровоподтёки из носа и свои же слёзы. Он судорожно постарался избавиться от крови, умывая лицо, смывая кровь с рук и одежды, лишь бы родители ничего не узнали. Но, как выяснилось позже, от правды не уйдёшь и не спрячешься, и вскоре всё выяснилось. Тот старшеклассник, что разбил нос Никите, рассказал своим родителям о том, кто разбил ему голову куском арматуры, конечно же, скрыв тот факт, что он первым напал на Никиту.

Никита продолжил путь, Артём по-прежнему держался его, и они как можно быстрее продолжили путь. Глаза заливал пот, руки тряслись. "Где же ты, доченька?" – в голове смешались мысли. Заглядывая в каждую из квартир и комнат, не видели и следа от Насти и ее похитителей.

Пройдя один этаж, они подошли ко второй лестнице. Никита выключил фонарик, и они постепенно принялись подниматься вверх.

"Что же происходит! Как! Как же я так оплошал!"

Поднявшись наверх, Никита что-то услышал. Взглянув вперед, он приметил небольшое свечение. Он ускорился, Артём следом. Руки тряслись в большей степени не из-за страха перед теми, кто забрал Настю, а из-за вероятности больше не увидеть свою дочь!

– Стой здесь у стены! – прошептал Никита, опустив ружьё. До квартиры, откуда исходил свет, по-видимому, от костра, оставалось метров десять.

Артём отрицательно помотал головой, и когда Никита хотел было отпрянуть, то автоматически схватил его за рукав.

– Папа, пожалуйста! – сквозь слёзы пробормотал Артём.

– Я тебя не оставлю. Слышишь? Никогда не оставлю!

Артём в ответ со слезами на глазах кивнул своему отцу. Никита, в свою очередь, поднял ружьё и выдвинулся в сторону нужной квартиры. Не спеша он двигался вперёд, прислушиваясь.

Достигнув нужного дверного проёма, Никита перевёл дыхание и резким движением выскочил на свет, наведя ружьё на того, кто смотрел прямо ему в глаза....

– Всё, я определился! – луна была такой яркой, что освещала всю квартиру. – И какая же красота всё-таки. Я даже представляю, когда наступит зима, то всё вокруг превратится в огромный каток. Только не будет весёлых и задорных детских голосов. Не будет хоккейных матчей и фигурного катания. Будет лишь тишина. Если только наш ребёнок не ворвётся в этот мир, как мессия, и своим криком принесёт нечто чистое и сокровенное, новую эпоху человечества. Ведь этот мир можно ещё спасти! Да, Ань! Да! Смотря на эту луну и звёзды, я почему-то подумал, что, может быть, именно он, наш ребёнок сможет всё исправить? – Саша вновь повернулся к Ане. Та сидела связанная, с кляпом во рту, уперевшись о спинку кровати. По её щекам текли слезы ручьями. А были они лишь от того, что ей хотелось скорее умереть, нежели продолжить жить с этим психопатом.

Как же она устала, у нее больше не было сил бороться за что-либо. Дети, ее мама и Никита, скорее всего, уже на том свете, и ей во что бы то ни стало следовало отправиться к ним, потому что то, куда она попала, и было настоящим воплощением ада....

Пот с такой силой стекал с волос, попадая в глаза, что они принялись щипать, но Никита справился с соблазном закрыть глаза. Тот, кто на него смотрел, висел вверх ногами, зрачки побелели, а его живот, начиная от низа и заканчивая у подбородка, был распоротым и опустошённым. Правая рука отсутствовала, по-видимому, этот человек совсем недавно попал на эту стройку и выбраться уже не смог. Его тело, словно поросёнок на свиноферме, который дошёл до нужной кондиции, было подготовлено к разделке. Повсюду были следы и не просто следы, а лужи запёкшейся крови. В одном из углов лежала пара топоров и специально отведенное место, где и происходила, по-видимому, сама разделка на куски. Под телом стояло ведро, для того чтобы вытекла абсолютно вся кровь. Никита не верил своим глазам, просто не верил!

– Что же, мать их, здесь происходит! – произнося это, губы задрожали, да что там губы, всё тело начало вибрировать. Такого ведь никто не мог ожидать. – Нет! Нет! Я не верю в это!

– Папаа! – вскрикнул Артём и Никита вышел моментально из оцепенения. Он резко обернулся и моментально направил ружьё в сторону сына.

– А теперь положи ствол на пол! – произнёс тихий и умиротворённый голос, говорящий лишь о спокойствии.

– Папа! – произнёс Артём, чувствуя на своей шее что-то холодное и острое.

– Заткнись, щенок! Папа тебе поможет, если только положит ружьё на пол.

– Вы долбанные ублюдки! У вас совсем повернулась крыша?

Отродье мужского рода улыбнулось, так как при свете луны сверкнули зубы.