Вода в решете. Апокриф колдуньи

Далее я ответствую, что вскоре после этой первой победы над силами герцога человек по имени Вироне, утверждающий, что он наследник графа Дезидерио, созвал своих людей и еретиков из четырех деревень в место под названием Аква Дольче, где он возобновил договор своего рода с вермилионом, смешав кровь с неочищенной рудой. Вскоре после этого события земля начала сопеть и постанывать, а валуны сыпались с вершин в таком изобилии, какого здесь еще никогда не видели, и люди с трепетом повторяли, что драконы движутся в подземном лежбище, хотя даже шествие короля Эфраима не сумело вырвать их из сна. И знайте, что наш страх усугубили большие скальные клыки, упавшие на тропу, ведущую к броду, так что отныне каждый день, отводя животных к водопою, мы не без трепета вынуждены были протискиваться через эти каменные нагромождения. Впрочем, вам тоже следует быть начеку, ибо драконы, синьор, жадны и мстительны. Когда-нибудь их челюсти сомкнутся и прикусят вам край кафтана с той же хищностью, с какой вы меня щиплете, пытаясь добраться до тайных тревог, унаследованных мной от матери. Разве что, по мнению вашего собрата, она вовсе не была моей матерью, и я была не ее дочерью, а безымянным бастардом, которого приютил старый пристав. Но ладно, давайте уже перестанем блуждать среди измышлений инквизитора Рикельмо и вернемся к тому дню, когда старейшины якобы грозили моей матери смертью, если она не отречется от графского сына и его драконьих детей.

Я ответствую далее, что, согласно моей памяти, за месяц до того вечера, когда мать показала мне дракона, в деревне Киноварь все шло своим чередом. В замке не гостили ни посланники графа Дезидерио, ни алхимики с толпой своих слуг, только странствующие пастухи поили свои стада у водопоя. И как раз тем летом, как я вам уже рассказывала, один молодой вермилианин пытался сбежать с дочерью овчара, и еще долго наши разговоры были только об этом. Никого не интересовала ни моя мать, ни кучка ее бастардов. Не понимаю тогда, откуда у этого несчастного Рикельмо взялось подозрение, будто где-то на краю того неподвижного, выгоревшего на солнце лета старый пристав вздумал освободить Корво и вывезти его с Интестини. Сначала якобы он хотел его спрятать в повозке, везущей выработку с шахты, но, по мнению брата Рикельмо, вскоре понял, что этот план не удастся, потому что вермилион слишком сильно изменил графского сына, чтобы тот мог спрятаться среди вермилиан, стражников, возниц и погонщиков тягловых животных. Тогда он обратился к управителю Тесифонте, чтобы тот нашел для него труппу комедиантов, заслуживающих доверия и склонных, в надежде на прибыль, предпринять опасное путешествие. Им сообщили только, что они должны выкрасть одного из вермилиан и вместе со всей семьей спасти от неизбежного наказания, грозящего всем беглецам.

Нет, мне нечего добавить к подозрениям брата Рикельмо, являющимся очевидным бредом, и не возьму на себя смелость утверждать, действительно ли комедианты, отправляясь на своих повозках в путь, искренне верили, что предприняли столько усилий лишь ради побега из деревни Киноварь обычного селянина с лицом, обагренным вермилионом, или же рассказали им нечто совершенно иное, но заплатили за их услугу золотом. Люди этого сословия привыкли удовлетворять прихоти вельмож, от которых они в своих непрерывных странствиях полностью зависят, потому они не задают им лишних вопросов. И даже если они и боялись королевских слуг, то, отправившись в деревню под названием Киноварь, они, вероятно, испытывали и некое любопытство, ибо в те времена чужаки здесь не кружили, как мухи вокруг навоза. Думаю, они рассчитывали обзавестись некой историей, которую в будущем можно будет обменивать на серебряные монеты и кувшины вина в бесчисленных деревнях, селениях и тавернах. Они разбили шатры под стенами замка, а дальше все завертелось, как вы от меня уже слышали, с той лишь разницей, что, по мнению инквизитора Рикельмо, старейшины раскрыли хитрость пристава и тем самым погубили мою мать и Корво, который был драконом.