Водитель катафалка

Марта была чудесной соседкой. Тихой, образцовой, обученной манерам леди. Умела со вкусом одеваться. Она обожала искусство, музыку, часто посещала те места, куда не сунется сегодня ни один из представителей современной молодежи.

Она обладала длинными восхитительными черными волосами, белоснежной кожей и голубыми глазами, словно зимнее небо.

У нее не было любимого человека, родных и друзей. Удивительно. А главное, почему?

У такой красавицы, вероятно, не было отбоя от мужчин. В огромном списке ухажеров вполне нашелся бы достойный жених. Но Марта, возможно, знала то, о чем говорилось выше, поэтому не хотела причинять боль нерожденным детям, так как понимала, что не справится. Ей удалось сдержать свой зверский инстинкт размножения, проживая жизнь в поисках чего-то вечного.

Нет, она не являлась религиозной фанаткой. По крайней мере, соседка ни разу не видела Марту на воскресной молитве. В выходные дни девушка оставалась дома, наслаждаясь сном. Затем устраивала день красоты: заботилась о своем теле, приводила в порядок волосы, наносила на лицо питательные маски, нежилась в ванне с пеной, с ароматом иланг-иланга.

Вечером к ней заглядывала с угощениями миссис Коллинз, и они, бывало, смотрели сериал, где славный бразильский мудак, пылавший чувствами к женщине намного старше него, женился на ее же дочери. Ужасное зрелище.

Миссис Коллинз было жаль прекрасную Марту. Она искоса посматривала на нее, как та с жадностью вглядывалась в экран телевизора. Да, девушка хотела любить. Мечтала выйти замуж и создать счастливую семью. Наверно, она чего-то опасалась. Боялась ответственности. Не осмеливалась впустить кого-то в свою беззаботную жизнь. Страшилась не выдержать и сорваться сначала на мужа, а следом на детей. Переживала, что превратится из прекрасной, сочно-цветущей розы в древний, забытый среди пожелтевших страниц пыльной книги гербарий. Да, ей было страшно. И она умерла.

Интересно, хотела бы Марта вернуться, чтобы трансформировать свое тесное мышление, примитивные убеждения. Избавиться от неоправданных предостережений, попробовав изменить собственную жизнь, позабыв глупые предрассудки, став чуточку проще. Возможно она и сама утомилась от этой жизни, в поисках того духовно-развитого морально-зрелого мужчины без азбучных идеологий и скудоумных поверий. Но не нашла. Любопытно, почему я не повстречал тебя раньше?

Я заглянул в мастерскую. Джина завершала макияж, нанося отбеливающую пудру на облик покойницы. Я посмотрел на труп и, кажется, чуть не влюбился. (М-да, едва не увлекся мертвой красавицей). Это была «Белоснежка» из диснеевского мультфильма. Да, та самая, только волосы длиннее, лицо слегка вытянуто, алая помада на губах. А главное – беззаботный образ, не облепленный подобными вопросами: «Почему у меня все так плохо?» На фотографии Марта выглядела иначе: утомленный взор с незначительной обидой в уголках рта, страхом в зрачках, усталостью лица и отчаянием в круглых плечах.

При жизни мы действительно другие. Как известно, все наши проблемы у нас между ушей. Когда мы умираем, угасает и мозг, мы не чувствуем свои мысли, мы их не слышим…

Она лежала с мраморной кожей, похожая на фарфоровую куклу, такая же красивая, но холодная. Я захотел ее поцеловать. Но у нас есть правило – не позволять касаться покойника губами ни родственникам, ни кому-либо еще. Если случается горе и человек был в стрессе, что практически неизбежно, в организме здорового хьюмана13 вырабатывается кортизол, который угнетает иммунитет. А со сниженной защитой, прикасаясь к мертвому телу, увеличивается риск получить отравление от выделяемых ядовитых паров и потерять сознание. Правила нарушать нельзя!

Я стоял, рассматривая красивую, но застывшую девушку. Вглядываясь в ее линии лица, я вдруг представил, как она открывает глаза, я помогаю ей вылезти из этого чертова гроба. Беру ее на руки, закружив в легком танце, стирая границы бесконечного страха, поселившегося в ее недоверчивом сердце. Я, хватаю ее за руку, и мы, безумные, словно Сид и Нэнси, выбегаем из последнего пристанища умерших, на ходу запрыгнув в катафалк. Мы мчимся не на кладбище, а на церемонию бракосочетания. По дороге обнимаемся и целуемся… Мы счастливы.

Джина коснулась моего плеча, возвращая меня в действительность. Я вздрогнул, растерянно взглянул на нее и, не проронив ни слова, вышел из комнаты.

Обычно мне не интересна жизнь клиента, если только поверхностно. Имя, фамилия, вес, рост, причина смерти, род занятий. Всё. Мне незачем знакомиться с тем, кто теперь будет лежать в земле. Исключение составляют близкие покойника. Среди них обязательно найдется кто-то с нужными нам связями. Если мы с большим уважением отнесемся к усопшему и проявим глубокое сочувствие его родным, тогда они оценят подобное отношение и, впредь будут обращаться лишь к нам.