Водитель катафалка

Каждый день у кого-то бывают именины и похороны.

Я завожу в свой круг знакомых только выгодных мне людей, чтобы разрешить любой вопрос с тем, кто в этом прекрасно разбирается. Да, я так и стараюсь поступать. Использую в своих интересах людей, способных дать мне что-то полезное. Ну а тех дружков, пытающихся эксплуатировать меня и любителей прожигать свою жизнь, выпив бутылку виски с лимоном, при этом заявляя: «Что нас не убивает, делает нас сильнее», со стеклянными глазами наваливаясь на меня, словно мы закадычные друзья, я всего–то и посылаю что, нахер!

Да, когда-то мы были друзьями, но не сегодня!

Некогда, дорогой сестре Лоре я помогал не мало. В последний раз она попросила 300 баксов, на покупку новой магнитолы в свой старенький Опель.

«Я устала слушать радио. Там вечно одна и та же музыка!».

Она желтыми пальцами стряхивала в набитую окурками автомобильную «бычницу» пепел с дешевой сигареты.

Я находился на пассажирском сидении в куче пустых пивных банок, остатках бургеров с жареной картошкой, табачных пачках и упаковках от презервативов, пытаясь сосредоточиться на поездке. Как я очутился в этой помойке? Ужасное зрелище.

Мы остановились у магазина звука «Автолайн». Ярко-красного цвета вывеска маняще подмигивала мне. «Надо и себе присмотреть магнитолу».

Выйдя из автомобиля, я очистил салон, собрав отходы удовольствия в бумажный пакет Макдоналдса с надписью «Наша еда. Ваши вопросы!» и утрамбовал в урну, стоящую у входа в помещение, всю эту мусорную гадость. Там им и место!

«Лора, постарайся в следующий раз, когда позовешь меня, сначала прибраться в своей машине, окей?!».

Она только показала мне средний палец, уточнив, что это ее автомобиль, и она будет творить в нем все, что захочет. Жрать, пить пиво, трахаться, спать, да все что угодно. И никто не посмеет ей это запрещать. «Кстати ты выбросил мой обед!» завершила она свое недовольство.

В этот момент я понял, что люди прогнили целиком и полностью. И родная сестра тоже. Я не стал покупать ей магнитолу. Развернувшись, я ушел, перед этим четко объяснив, чтобы больше ко мне не обращалась, не звонила и не приезжала. Деньги я ей, конечно, отдал, но я не уверен, что она готова потратить их на бубнилу14.

И она прекрасно знает, если с ней что-то произойдет, ее похоронами займусь я, опять же за свой счет. Поэтому она не парилась и продолжала бесплодно жить в поисках чудесного принца. Но мечту не выискивают в пьяных забегаловках. Это ужасное зрелище…

На моем счету полно хороших поступков, совершенных для скверных людей. Но теперь я доверяю Ангелу и стараюсь делать добро только тому, кому это действительно требуется.

ГЛАВА 3

На улице я встретился с соседями Марты, мистером и миссис Коллинз. Женщина неподдельно плакала. Мужчина на коляске в офицерской форме с суровым и уравновешенным взглядом доказывал: первое, чему следует учить солдат – это контролировать свои чувства.

Их было двое. Ни родителей, ни друзей, ни родственников. Никто больше не придет попрощаться с покойницей.

Они вошли в прощальный зал, куда уже перенесли гроб с телом. Женщина не стала подвозить мужчину ближе, оставив его наблюдать за ней с середины зала, сама же подошла к постаменту.

Розовый свет лампы мягко ложился на лицо Марты, и казалось, будто девушка и не мертвая вовсе, а просто спит.

Я внимательно следил, чтобы миссис Коллинз не дотрагивалась тела губами. Большие пальцы были осторожно связаны между собой, дабы конечности не спадали к стенкам гроба. Дама прикоснулась ладонью к аккуратно сложенным на груди кистям покойницы, затем вложила в руки усопшей розарий15 и снова заплакала, промолвив: «Вот я и увидела тебя в свадебном платье». Да, Марту нарядили невестой. Воля клиента. Женщина щедро оплатила все расходы, а за ваши деньги мы готовы на многое, к тому же в католичестве девиц хоронят в белых одеждах.

В зал вошел приглашенный священник и провел панихиду.

Неизвестно, исповедовала ли девушка ту или иную религию, однако соседка попросила провести церемонию, как положено в христианстве, чтобы ее чистая душа смогла отправиться в рай. «Думаю, Марта не будет против», – говорила она, директору бюро, оплачивая чеки.

Коллинзы после службы решили устроить прощальный обед в нашем зале, позвав всех работников учреждения и священника. Это было мило с их стороны. Возможно, они чувствовали вину перед усопшей и хотели в какой-то мере ее искупить, например, материальными затратами.

Мы сидели за столом небольшим коллективом.