Водка + мартини

— Превосходно, превосходно. И чем же я могу вам помочь?

— Я очень надеялся, что вы, возможно, могли бы оказать мне какую-нибудь… медицинскую поддержку. Нет ли каких-нибудь таких таблеток, чтобы это прошло легче? Или, может, у вас есть… вы могли бы мне привести какие-нибудь ужасные факты, связанные с курением?

— Боюсь, молодой человек, таких таблеток не существует. И я совершенно уверен, что вы и сами знаете все самые ужасные, как вы говорите, факты, связанные с курением. Все не так уж сложно, вам только нужно в течение нескольких недель вытерпеть, прямо скажем, неприятные позывы к курению. Здесь самое важное — мотивация, понимаете, то есть ваше действительное и серьезное желание бросить. Проявите, знаете ли, силу воли. Если вы и в самом деле хотите бросить, то обязательно бросите. Миллионы людей бросают. Итак, молодой человек, не беспокоит ли вас что-нибудь еще? (Я трачу впустую на тебя свое драгоценное время. Убирайся из моей приемной, и побыстрей. Надеюсь, ты все хорошо понял? Давно пора повзрослеть.)

— А что вы скажете о какой-нибудь никотиновой жевательной резинке? Или пластыре? Что вы могли бы мне порекомендовать?

Он пристально глядит на меня поверх очков.

— М-м-м… э-э-э… Роу. Я очень рад, что вы хотите бросить курить. Это самый эффективный способ улучшить свое здоровье. Ведь никотин — это смертельный яд. Вы разве не слышали, что капля никотина убивает лошадь?

Я к этому вполне готов.

— Я и не знал, что лошади курят, — пытаюсь я мило пошутить. — И у вас в приемной я что-то ни одной лошади не заметил.

Он смотрит на меня, как на какую-то слизь под микроскопом.

— Может, некоторые врачи и придерживаются иного мнения, — говорит он, раздраженно складывая перед собой кончики пальцев, — но я в корне, с высшей, можно сказать, философской точки зрения против любого лечения, которое подкрепляет и сохраняет зависимость, хотя бы и в другой форме. Лучший способ бросить курить — просто бросить, и все. Итак, молодой человек, не беспокоит ли вас что-нибудь еще?

— У меня вот тут, под мышкой, появилась какая-то странная боль.

— Ага.

Совершенно неожиданно старый козел проявляет интерес. Он начинает задавать вопросы и что-то записывает в моей истории болезни. Когда это началось? Боль острая или пульсирующая? Всегда в одном и том же месте? Или, может, боль перемещается? Как часто она беспокоит? Он приказывает снять рубашку, встать на коврик и начинает выслушивать.

— Так, тут ничего нет. Все в норме, — говорит он, заканчивая осмотр. Мы усаживаемся на свои места. И тут он откидывается на спинку стула, сдвигает очки на кончик носа, смотрит на меня поверх них, выдерживает паузу, а потом ни с того ни с сего задает вопрос: — У вас в жизни какие-то серьезные неприятности?

И тут меня прорывает. Неприятности с работой. Неприятности с Хилари. Неприятности с Ясмин.

— Ну что ж, неудивительно, если у вас вдруг появилась какая-то странная боль, — говорит он, когда я выкладываю перед ним наиболее яркие эпизоды своей жизни за последнее время. — Потеря работы и эти дела с… дамами — это все очень и очень неприятно и тяжело. Я бы сказал, что ваши боли носят, как это у нас принято говорить, психосоматический характер. Страдания, которые вы перенесли в жизни, материализовались в физическую боль в вашем теле.

— Но тут есть что-то странное. С тех пор как все пошло вверх тормашками, боли прекратились.

— Это именно то, что я и предполагаю. И все же, — продолжает он, вставая, — лучше жить с неприятностями, чем не иметь никаких неприятностей и не жить вообще. Старайтесь получать больше положительных эмоций в отпущенное вам время.

4

Если б это было кино, кадр сейчас должен был бы сопровождаться музыкой. Актер, играющий меня, — скажем, Хью Грант, — входит в магазин оптики и начинает примерять очки — самые разные, порой в совершенно нелепых оправах. Мы видим, как он принимает перед зеркалом различные позы, поднимает очки на лоб, спускает на кончик носа, словом, меряет так и этак и никак не может решить, какие выбрать. В общем, надеюсь, понятно, что-нибудь в этом роде…

КРУПНЫЙ ПЛАН: отражение Хью в зеркале с совершенно дикой оправой на носу. Брови его вопросительно поднимаются, словно он спрашивает совета: «Ну, что вы об этом скажете?» Камера меняет фокус, и теперь мы отчетливо видим на заднем плане очень симпатичную юную окулистку, которая энергично мотает головой.

В конце концов он останавливается на этих, в узкой, прямоугольной оправе, какие сейчас носит молодежь. И мы переносимся в парикмахерскую. Это какой-то сверхмодный престижный салон, куда ходят только кинозвезды и поп-музыканты. Крупные планы: щелкают ножницы, подравнивая бачки, волосы вокруг ушей; пушистые комочки лежат на полу. Наконец работа закончена, у Хью теперь элегантная прическа в стиле Юлия Цезаря, камера отъезжает назад, и мы видим мастера, создавшего этот шедевр: он лыс как колено.