Водная пирамида

Отец посмотрел в глаза Игорю Лозинскому, на дно его души. Игорь Лозинский продолжил:

— Ох, уж эти угри, святые и проклятые угри, сирены северных морей, они заходили в реки и озера нашей русской земли, связывали нас с миром, на своем примере показывали людям, задыхавшимся в тисках судьбы, что можно найти выход из любых, казалось бы, безвыходных ситуаций…

В словах Игоря Отец узнавал и часть своих мыслей. С нетерпением он ждал, когда же тот раскроет до конца суть собственных размышлений. Тут Игорь Лозинский сказал:

— Я начал серьезно изучать угрей после того, как будучи еще студентом Военно-медицинской академии в Петербурге прочитал всю литературу относительно феномена их миграций. Уже тогда многие удивлялись, почему я настолько заинтересовался угрями. Но никто так и не спросил меня об этом серьезно, не пожелал вникнуть в причины этого странного, на их взгляд, интереса.

И у меня тогда, дорогой друг, как у тебя сейчас, была скрытая мысль — последовать по пути угрей, чтобы найти спасение от своих одноплеменников. Да, милые мои, наступали смутные, пагубные времена… Уже после Французской революции стало понятно, что «червь» прогресса не перестанет грызть нашу планету Земля. Прогресс сам по себе хорош, но, когда им начинают манипулировать в своих целях, прикрываясь им, навязывать ложные идеологии, он приводит к бедствиям…

«Куда метит Игорь Лозинский», — спрашивал себя Отец. Он видел, что есть логика и есть истина в его высказываниях, когда он рассматривал их со своей балканской точки зрения. Отцу не терпелось услышать, в каком направлении будут развиваться мысли Лозинского дальше:

— Самое плохое в истории — не бедствие и не катастрофа, а ошибка. Если ошибка будет принята за истину, она нанесет ущерб больший, чем катастрофа. Бедствие пройдет, а ошибка останется как возможность повторения бедствия. Например, было ошибкой, когда Ленин решил «скопировать» Французскую революцию и перенес ее на русскую почву…

Отец имел природную склонность усваивать глобальные идеи, умел определять, какие последствия они будут иметь. Это очень помогало ему при написании его Истории Балкан сквозь призму падения империй. Из того, что сказал Игорь Лозинский, Отец пришел к заключению, что обычная ошибка, ошибка, допущенная Лениным, вызвала падение российской царской империи и обусловила появление империи советской, которая в какой-то момент переживет свой апофеоз и потерпит крушение. Хотя Отец сожалел, что разговор удаляется от интересующей его больше всего темы угрей, он с большим интересом следил за ходом мысли Игоря Лозинского:

— И вот, к ошибкам Ленина прибавились новые, Сталина. Ирония судьбы! Это случилось несмотря на то, что в конце жизни Ленин осознал свои ошибки и понял их катастрофические последствия.

Вот что произошло в истории людей и страны. Ошибки определили историю. И Гитлер построил свою империю на ошибке. На идее доминирования одной расы, что привело к катастрофе планетарного масштаба. И так из одной ошибки родились другие.

В поединке между двумя ошибающимися победил Сталин, мои дорогие. И, осмелев после победы над фашизмом, он продолжит совершать новые ошибки…

Мысль Игоря Лозинского была ясна. Волна ошибок вызовет бурю, если докатится до Озера. Отцу было абсолютно ясно, что имеет в виду Игорь Лозинский.

Лозинский, помолчав, вернулся к теме разговора, ради обсуждения которой они собрались:

— Но вернемся к миграциям русских угрей — и они стали жертвами сталинской ошибки. А та же ошибка угрожает и нашим озерным угрям…

Но какая и когда? Это хотели услышать от Лозинского Отец и Цветан Горский в ту решающую ночь:

— Но сначала — про путь русских угрей, — продолжил Игорь Лозинский, — в то время, когда идеология поделила страну на «красных» и «белых». Погибло много людей. Прервалось много снов. А угри все равно продвигались вперед по рекам, ставшими красными от пролитой крови. Но это еще не было самым страшным!

Игорь Лозинский вдруг замолчал. Буря утихла. На небе поблескивали старые звезды. Языки света освещали Озеро. Лозинский, завороженный источником небесного света, льющегося на Озеро, посмотрел на самую яркую звезду. Наверное, она приближала ему горизонт родной страны. Страны, куда ему не суждено было вернуться…

Еще много бинтов должен был снять Игорь Лозинский со своей израненной души, чтобы обнажить ее до конца, чтобы душа могла освободиться от тяжести и парить между жизнью и смертью. Игорь Лозинский обещал открыть самое страшное! В своей жизни или в жизни своей страны? Он быстро разрешил дилемму:

— В то проклятое время кто-то прознал про мои, многим непонятные, поиски пути угрей. Да, мрачное было время. Каждый шпионил за каждым. Никому не позволялось иметь свою тайну, даже самую маленькую. Меня с моими угрями взяли на заметку. Они даже фигурировали в моем полицейском досье. Я спасался, как мог. Ездил в экспедиции по обнаружению микроорганизмов, которые вызывали эпидемии. Ходил по тайге, по пустыне, по ледяным просторам. Чтобы выжить.

И вот однажды ночью — телеграмма. Она застала меня в далекой Сибири: