Водный Лабиринт

Дом Хермана был безликим особнячком представителя среднего класса, типичным для этого квартала. Рядом с ним простиралось поле для гольфа, покрытое инеем. Понтий остановил «форд» на противоположной стороне улицы и наблюдал за тем, как по очереди загорались огни в комнатах.

Когда сгустился сумрак, монах вышел из машины, обогнул дом и бесшумно открыл дверь, которая вела на кухню. Там никого не было. Так же беззвучно Понтий проследовал в гостиную, где на полу в хрупком равновесии громоздились стопки книг. На софе, свернувшись кольцом, лежал ангорский кот. При появлении незнакомца он лишь открыл глаза. Деревянная лестница вела на второй этаж. Понтий ступил на нее и вынул из кармана проволоку с ручками.

Было слышно, как в ванной льется вода из душа. Отец Понтий пошел на звук, отворил дверь. Густое облако пара окутало его. По другую сторону занавески виднелся силуэт Хермана. Понтий резким движением отодвинул занавеску. Рубашка его пошла пузырями от струй воды.

Херман обрушился на него, как смерч. Оба рухнули на раковину, та подломилась и полетела на пол. Херман, постаревший и располневший, не утратил, однако, выучки морского пехотинца и был готов дать бой кому угодно. Понтий попытался набросить проволоку ему на шею, но безуспешно. Профессор знал, что позволить сделать это — значит подписать себе смертный приговор. Внезапно он поскользнулся и упал лицом вниз. Монах тут же оказался у него на спине и принялся душить.

Херман сражался, стараясь по возможности глотнуть воздуха. Сперва его рывки были довольно сильными, но проволока затягивалась все крепче, профессор дергался все слабее и наконец затих. Четвертый человек из команды Сабины Хуберт погиб от руки убийцы.

Перед уходом отец Понтий произнес ритуальную фразу и опустил восьмиугольник на тело жертвы. Теперь ему надо было готовиться к путешествию в далекий Гонконг.

Женева

За несколько дней до этого на четвертой странице «Оссерваторе романо» появился условный сигнал. Человек в перчатках прочел сообщение и вскоре уже стоял в роскошно отделанном зале «Байерише унд Ферайнсбанка». Служащая протянула ему книжку с девятью белыми клеточками. Человек заполнил их, охранник провел его в помещение с сейфами, достал металлическую коробку и оставил клиента одного в маленькой комнатке.

Внутри коробки лежали два запечатанных конверта с надписью «Архангелу». Человек сломал на одном из них красную печать, вынул фотографию и сразу же узнал мужчину, изображенного на ней. На обратной стороне карточки стояло: «Делмер By. Задание в Гонконге».

Во втором конверте был снимок смуглолицего человека в рубашке со стоячим воротником. Надпись на обороте гласила: «Отец Карлос Рейес. Задание в Тель-Авиве».

Несколько минут Архангел пристально рассматривал фотографии, потом достал зажигалку и поджег их. Когда от карточек осталась лишь кучка пепла в мусорной корзине, он поднялся наверх и вышел из банка.

Тель-Авив

Через неделю посланец «Братства восьмиугольника» сошел с самолетного трапа в аэропорту Бен-Гурион.

— Какова цель вашего визита? — спросил его сотрудник иммиграционной службы.

— Я намерен совершить паломничество к святым местам и посетить своих собратьев в Иерусалиме.

— Добро пожаловать в Израиль. — И в паспорте отца Рейеса появился въездной штамп.

Священник прошел по узкому коридору, в котором толпились встречающие, вышел из терминала и сел в первое же такси.

— Вам куда? — спросил шофер.

— В Яффу. Францисканская община на улице Яфо.

— Поехали.

Машина понеслась к центру города.

В тишине своей кельи отец Рейес выучил план операции назубок. В случае ошибки у него не было второго шанса ликвидировать жертву. После гибели Вернера Хоффмана и Сабины Хуберт израильская полиция по просьбе бернских коллег обеспечила охрану Эфраиму Шемелю.

Сообщение от монсеньора Мэхони гласило, что Шемель обычно ходит на ланч в небольшой ресторанчик, расположенный внутри торгового комплекса «Дизенгоф-центр». Согласно указанию, расправившись с жертвой, Рейес должен был бросить оружие и не спеша пройти на парковку, находящуюся в южной части центра, где высились два жилых дома-башни. Затем ему следовало ждать появления другого члена братства, который должен был увезти его.

Отец Рейес начал наблюдение. Прикидываясь туристом, он даже посещал тот же ресторан, что и Шемель, разговаривал с официантами, чтобы примелькаться и не вызывать подозрений, изучал выходы, включая аварийные, осматривал туалеты — единственное место, где можно было нанести удар, изучил путь от ресторана к парковке по коридорам и пешеходным мостикам так, что мог проделать его с закрытыми глазами. Наконец он выбрал день и известил об этом Мэхони.