Водолаз Коновалов и его космос

На следующий вечер в шесть пятьдесят нарядный Коновалов вошел в деревянные салунные двери бара «Якорь». Кавер-группа заканчивала настраивать инструменты, вялая несимпатичная певичка бормотала в микрофон какую-то старую песенку. Юрий сел у барной стойки и заказал безалкогольный мохито.

Юрий тянул через полосатую соломинку ледяной лимонад и поглядывал на вход. Посетители заходили редко. За полчаса наблюдений в бар вошли две девицы с неестественно вывернутыми пухлыми губами, двое выпивших мужчин с лоснящимися загорелыми лысинами и семейная пара с маленькой девочкой. Но ни Вика, ни Джо в баре не появились. В девятнадцать тридцать Коновалов допил мохито, расплатился с барменом и вышел. Море было рядом – протяни руку, поговори, прикоснись. Коновалов сделал было два шага навстречу ему, и его буквально сбили с ног.

– Вот ты где! А мы за тобой! – раздался Викин голос. – Короче, «Якорь» твой – отстой. Мы в другом месте столик нашли, все наши там уже. Идем!

Пухлый коротышка с торчащими в разные стороны рыжими кудрями и комичной эспаньолкой на рыхлом подбородке призывно махнул рукой. В тот же момент горячая маленькая рука обожгла его ребра, юркнув в обнаженную складку локтя. Он увидел белые полумесяцы ее ногтей, вспыхнувшие на загорелой коже его предплечья, и глубоко вдохнул.

Оказалось, что Джо была окружена волшебным облаком и являлась его сердцевиной и источником. Снаружи облако увидеть было невозможно, но, очутившись внутри, Коновалов не только видел, он чувствовал его всем телом. В нем гремела гроза, сверкали неровными зигзагами молнии, пронизывая тело острыми, как иглы, электрическими разрядами. Раскаты грома были непрерывными. Юрий не был уверен, что слышит их ушами, скорее чувствовал, как они прокатываются по его телу. Внутри облака распускался и вял жасмин, созревали персики и беззвучно падали на укрытую мягким зеленым мхом землю. Внутри облака, сияя на солнце, плавно взмывали ввысь величественные цеппелины. Внутри облака с упирающегося в небосвод дерева сыпались и сыпались белые цветы апельсина. Внутри облака двугорбые верблюды несли по ночной пустыне укутанных с головы до пят бедуинов. Внутри облака теперь была единственная пригодная для дыхания атмосфера. Коновалов еще раз вдохнул и поймал себя на том, что не хочет выдыхать. Хочет оставить кусочек облака в себе.

– Две минуты, – напомнил напуганный Юрик.

– Две минуты двенадцать секунд, – уточнил храбрый Коновалов. – Это твой рекорд.

– Однажды вроде две и четырнадцать было, – с надеждой пробормотал напуганный Юрик.

– Добрый вечер, Юрий! – произнес пряный и жаркий голос.

Джо посмотрела ему в глаза требовательно. Космос, скрытый под густыми ресницами, ждал его, Коновалова, жадно и нетерпеливо.

– Две и пятнадцать, – констатировал новый рекорд храбрый Коновалов. Юрий наконец выдохнул.

Так и пошли: ловко лавирующий между курортниками Вика, в трех шагах позади него Юрий и Джо, укрытые облаком.

Хотя Джо не шла – парила. Из-под длинного черного платья в синих и лиловых акварельных разводах не было видно ног, отчего казалось, что она летит над пыльной тротуарной плиткой. Браслеты на ее тонких запястьях поблескивали в свете фонарей.

– Глянь, какие монисты, – присвистнул восхищенно напуганный Юрик.

– Дурак, монисто – это ожерелье, – осадил его храбрый Коновалов, залюбовавшийся длинной изящной шеей девушки.

– У нас в сто раз лучше, чем в этом твоем «Якоре», – между тем тарахтел Вика. Даже находясь в опасной близости от облака, он, толстокожий, его не чувствовал. – Нам столик дали с видом на море. И музыка там не такая отстойная. А знаешь, какие у них мидии! «Якорю» и не снились такие.

– Вика, так ведь в «Якорь» ты его и позвал, – напомнила Джо и рассмеялась. Синие бабочки, неотъемлемая часть облачной фауны, окутали Коновалова. Вика не видел и бабочек тоже, но руками замахал.

– Пришли! – радостно провозгласил он, ткнув коротким толстым пальцем в светящуюся над их головами вывеску. Коновалов взглянул вверх. На него смотрела круглым неоновым глазом щучья морда. Тело ей заменяли буквы «Счастливая щука».

– Вы идите, я догоню, – сказала Джо и отпустила руку Коновалова. На коже, которой только что касались ее пальцы, остался невидимый ожог. Выдернутый против своей воли из волшебного облака, Юрий беспомощно захлопал глазами и на всякий случай задержал дыхание.

В «Щуке» было людно. Густой кальянный дым висел плотной завесой. Пышногрудая мулатка на сцене пела «Sex Bomb», с танцпола ей подпевали, подпрыгивая, нарядные женщины. Их мужчины сидели за столиками, вытянув ноги, и пальцами обутых в сандалии ног отбивали ритм. Вика, с поднятыми вверх пухлыми руками, нелепо приплясывая, провел Коновалова через танцпол на веранду. Там пахло морем. Несущаяся из недр ресторана музыка глушила шелест набегающих волн, но Коновалов услышал, как оно сказало: «Я здесь, Юра. Я вижу тебя…»

За столиком, куда привел его Вика, сидела большая разношерстная компания.

– А вот и наш найденыш! Юрий… – Вика вопросительно посмотрел на Коновалова.

– Коновалов, – громким шепотом подсказал он.