Водопад грез

— И тебя туда же, — пробормотал я. Киссиндра снова взглянула на меня. Я полез в карман за следующей камфорой, нашел упаковку и открыл ее. Она была пуста. Я скомкал ее и швырнул на стол. Невидимая рука убрала ее и наши пустые стаканы в какое-то невидимое отделение в псевдодеревянной стене. Я откинулся, убрав руки с идеально чистой поверхности стола.

— Так продолжаться больше не может, — сказала Киссиндра. — Провалится весь наш проект.

— Знаю, — ответил я.

— Я в курсе, что вы с Эзрой всегда недолюбливали друг друга, но предполагала, что у вас хватит благоразумия хотя бы на то, чтобы работать вместе над чем-то значительным, не позволяя излишкам тестостерона нагонять на вас помрачение рассудка. Видимо, это было ошибкой. — Ее пальцы ухватились за край стола. — Боже, я так не хотела этого, но ты заставил меня. Я сказала Эзре, что он исключен из состава экспедиции.

«Проклятье». — Я закрыл глаза.

— Что? — Мои глаза широко раскрылись от удивления.

— Я сказала Эзре, что увольняю его. Он отбывает завтра.

— Эзра?

Она посмотрела на меня таким же взглядом, какой был устремлен на нее.

— Почему он? Почему не я? Он почти родной тебе, а я — тот, из-за которого у Тау сейчас возникли проблемы.

Она слегка нахмурилась.

— Ты не должен винить себя, — сказала она. — В конце концов ты оказался жертвой, так ведь? А сегодня Эзра оскорбил нашу хозяйку, которая могла рассказать нам много полезного. Он и один вечер не мог держать свой рот на замке. Он… — Она взглянула мне в глаза, глаза с длинными узкими зрачками. Он назвал меня уродом. Она откинула назад волосы, — Я чувствую себя так, словно все это время находилась в полусне, словно я никогда, ни в одну из моих поездок сюда не видела по-настоящему этот мир… и никогда не видела сущность Эзры. Он всегда был таким, просто я этого не замечала. — Киссиндра отвернулась, попытавшись выдавить из себя смешок. — А сейчас я не могу притворяться, что не замечаю этого.

— Слушай, — сказал я. — Будет правильнее, если вместо него уеду я. Правительство Тау ненавидит псионов, а не… — я вовремя остановился, чтобы не сказать «ублюдков».

— Ублюдков? — Ее рот скривился в подобии улыбки.

Я пожал плечами, глядя в сторону.

— Ты прав. Он именно такой, черт его побери… — Ее губы задрожали.

— Ты это делаешь ради меня? — спросил я. — Не стоит. Я сам могу о себе позаботиться.

— Поверь мне, — ответила Киссиндра. — Я забочусь о деле. Ты нужен экспедиции куда больше, нежели системный аналитик. Аналитика я могу найти где угодно. Эзру я взяла лишь потому, что думала, что мы хотим быть вместе… — Она запнулась.

— Вы уже ссорились раньше. И всегда мирились. Возможно, тебе стоит подождать, пока ты…

Она ответила не сразу.

— Скажи мне, — спросила она, — когда в конце концов вселенная прекратит свое существование, ты будешь чувствовать себя виновным в этом?

Эта фраза вызвала у меня смех.

— Возможно.

Она слегка улыбнулась:

— Ладно, не беспокойся. Я всегда подозревала, что Эзра недолюбливает тебя, потому что завидует, как быстро ты все схватываешь. Или потому, что ты временами смотришь на меня так… Или он просто говорил так о тебе. — Она опустила глаза. — Я думаю, это значит, что он все-таки любил меня.

— Ты не думаешь, что это так и есть?

— Думаю, — произнесла она, и ее голос оборвался. — Но я не хочу провести остаток жизни в постоянной лжи, доказывая самой себе, что продолжаю любить его. — Она глубоко вздохнула.

Мы долго сидели, молча глядя друг на друга, не двигаясь. Наконец тот самый голос, который отказал мне в спиртном, объявил, что бар закрывается на ночь.

Киссиндра, как лунатик, поднялась со стула. Мы, не сказав ни слова, вышли из бара. В лифте не оказалось никого, кроме нас.

Мы, все еще молча, прошли по холлу, пока я не дошел до своей комнаты. Тут я остановился. Остановилась, взглянув вперед, и Киссиндра. Она посмотрела назад, на лифт.

— В чем дело? — спросил я.

— Мне нужно получить отдельную комнату. — Она тряхнула головой, снова бросив взгляд на комнату, которую делила с Эзрой. Их будущее окончилось этим вечером. Наконец она подняла на меня глаза.

Я коснулся своей двери, она открылась.

— Хочешь войти?

Она, колеблясь, кивнула и вошла в комнату. Мои глаза следили за ее движениями, как бы я ни пытался отвести их.

Я толкнул дверь. Киссиндра повернулась, глядя на меня, когда дверь чуть слышно закрылась. Я почувствовал, как эта бесцветная комната запирает нас, подобно тюремной камере. Дальняя стена уже давно стала непрозрачной на ночь. Я отдал ей приказ снова поляризоваться.

За окном возникла сетка города, расцвеченная узорами фонарей. Я глубоко вдохнул, чувствуя, как тает мое напряжение. Киссиндра присела на мою кровать, уставив в окно невидящий взор. Я уселся на стул, чувствуя, как его мягкие формы обволакивают меня. Внезапно у меня возникло желание вскочить. Я заставил себя остаться на месте, вспомнив спокойствие гидранов.

— Как давно вы с Эзрой вместе? — спросил я, поскольку она оставалась недвижимой и безмолвной.

— Я даже, наверное, не вспомню, — пробормотала она, переведя взгляд на меня. — Мы познакомились в учебном центре Куарро.