Водопад

Говоря это, он посмотрел Лири в глаза; священник ответил таким же прямым взглядом. В эти краткие мгновения оба вспомнили долгие посиделки на кухне у Лири, разговоры и споры далеко за полночь, становившиеся тем жарче, чем чаще они заглядывали в холодильник или в стенной бар. Они беседовали обо всем — о Кальвине и преступности, о вере и безверии. Часто бывало так, что Ребус из чистого упрямства выступал в роли «адвоката дьявола», даже когда бывал полностью согласен с Лири, что доставляло старому священнику массу удовольствия. Да, когда-то они разговаривали регулярно и подолгу… пока Ребус не начал уклоняться от встреч под разными надуманными предлогами. Почему?… Даже сейчас Ребус не смог бы дать на этот вопрос вразумительного и однозначного ответа. Возможно, дело было в том, что Лири стал все чаще сводить разговор к очевидному, а тратить время на очевидное Ребусу было жалко. Играя в эту игру, священник не сомневался, что сумеет обратить «язычника». «У тебя так много вопросов, — говорил он, бывало, Ребусу. — Почему ты не хочешь, чтобы кто-то тебе на них ответил?» — «Потому, — отвечал Ребус, — что я, наверное, предпочитаю вопросы ответам». В этих случаях священник в отчаянии воздевал руки, а затем совершал очередной поход к холодильнику.

Девлин тем временем принялся расспрашивать Лири о теме его лекции, и Ребус заметил, что профессор успел «заложить за галстук». Его лицо было заметно розовее, чем в их последнюю встречу несколько часов назад; кроме того, он стоял засунув руки в карманы брюк и слегка покачивался, а его довольная улыбка казалась несколько отстраненной. Ребус, наоборот, стремительно трезвел. Бармен как раз наливал ему еще порцию апельсинового сока, когда появились Гейтс и Керт. Оба патологоанатома были одеты практически одинаково и поэтому больше обычного напоминали комическую пару «Толстый и Тонкий».

— Черт меня возьми! — еще издали крикнул Гейтс. — Вся шайка-лейка в сборе!.. — И он громко щелкнул пальцами, чтобы привлечь внимание бармена. — Одно виски мне и стакан содовой для этой неженки.

Керт фыркнул.

— Я вижу, сегодня я не в одиночестве. — И он кивнул на бокал с соком в руках Ребуса.

— Господи, что же это! — в комическом отчаянии воззвал к небесам Гейтс. — Джон, ради всего святого, скажи, что у тебя там водка!.. И, кстати, как ты здесь оказался?

Доктор Гейтс вспотел и был красен, как свекла. Воротник белой сорочки явно пережимал ему шею. Керт, по обыкновению, был совершенно спокоен. За последнее время он набрал пару-тройку фунтов, сохранив при этом стройность, однако лицо его имело нездоровый серый оттенок. «Просто я редко бываю на солнце» — так Керт отвечал, когда его спрашивали, не болен ли он. Офицеры в Сент-Леонарде за глаза прозвали его Дракулой.

— Мне нужно было повидаться с вами обоими, — проговорил Ребус.

— Нет! — быстро сказал Гейтс. — Вот наш ответ.

— Но вы даже не знаете, что я собирался…

— Очень даже знаем. Об этом можно догадаться по твоей интонации. Ты собираешься просить об одолжении. О маленьком одолжении. Ты скажешь, что оно не потребует от нас никаких усилий, и окажешься не прав.

— Мне хотелось только знать ваше мнение относительно одного старого вскрытия.

— В последнее время у нас работы выше крыши. Мы буквально сбились с ног, — извиняющимся тоном сказал Керт.

— А кто проводил вскрытие? — строго спросил Гейтс.

— Понятия не имею — я еще не получил протоколы. В свое время трупы были найдены в Глазго и Нэрне. Кстати, если бы вы послали запрос, это могло бы ускорить дело…

— Видали? — вопросил Гейтс, оглядывая остальных. — Протяни Ребусу палец — так он норовит всю руку оттяпать.

— У нас обоих есть обязанности перед Университетом, Джон, — сказал Керт. — С каждым годом студентов и курсовых работ становится все больше, а квалифицированных преподавателей все меньше.

— Я это прекрасно понимаю, — начал Ребус, — но… Гейтс приподнял свой пояс и показал скрывавшийся под ним пейджер.

— Видишь? Даже сегодня нас каждую минуту могут вызвать, чтобы разобраться с очередным трупом.

— Похоже, тебе не уговорить их, сын мой! — рассмеялся Лири.

Ребус строго посмотрел на Гейтса.

— Я говорю серьезно, — сказал он.

— Мы тоже. Сегодня у нас первый выходной за… Словом, за очень долгое время, и тут появляешься ты и просишь нас об одном из своих знаменитых одолжений…

Ребус понял, что настаивать бесполезно. Сегодня Гейтс явно был не в настроении. Возможно, у него выдался тяжелый день, но разве у него одного?

Профессор Девлин слегка откашлялся.

— Я хотел бы сказать, э-э-э… Ну, в общем…

Лири хлопнул Ребуса по спине.

— Тебе везет, Джон. Доброволец, который готов сам принести себя на алтарь…

— Конечно, я давно на пенсии, — проговорил Дональд Девлин, — но мне кажется, что за эти годы теория и практика не очень изменились.

Ребус повернулся к нему.

— Вообще-то одно из вскрытий, о котором идет речь, было проведено в восемьдесят втором году…

— В восемьдесят втором Дональд еще вовсю орудовал скальпелем. Кромсал, так сказать, налево и направо, — сказал Гейтс, и Девлин слегка поклонился в знак того, что его коллега не ошибся.