Водораздел

Дома косарей ожидала натопленная баня. Они хорошо напарились. Хуоти и Микки тоже на этот раз парились по-настоящему, потому что иначе искусанные мошкарой руки и ноги будут страшно зудеть. А похлестаться свежим душистым веником — одно удовольствие.

Когда вернулись из бани, на столе их ожидала морошка с молоком и ячменные лепешки.

— Ешьте, мальчики, — угощала мать. — Да, а вы знаете? Ведь старого Петри так и не нашли.

— Умер, наверное, — сказал Поавила. — Уж много дней-то прошло.

Так думали о Петри и в деревне, о нем говорили уже в прошедшем времени.

— Умер, как медведь, — рассуждал Крикку-Карппа. — Подохшего медведя еще никто в лесу не видел. Куда-то хоронятся умирать.

— А смерть-то хоть легкая ли была? — гадала Паро.

— Да ведь он ничего плохого людям не делал, — сказала Доариэ. — У нас в деревне был один человек, знахарем Теро его звали…

Доариэ редко что-либо рассказывала, но иногда, когда речь заходила о смерти, о какой-нибудь болезни или о несчастье, она тоже вступала в разговор. И теперь она стала вспоминать, как у них в Костамукше умер знахарь Теро. Теро считался хорошим знахарем. Его приглашали на все свадьбы, поили, кормили. Не позовешь — не будет счастья в новом доме. И вот однажды не позвали на свадьбу. И получилось так, что первый ребенок умер, второй родился и тоже умер. Потом пришла пора помирать и самому знахарю. А смерть его не хочет брать. Все мучает и мучает. «Выдерните вон те две доски из потолка», — наконец, взмолился измученный Теро. Доски выдернули. Только после этого смерть перестала терзать его. Вот такой случай был у них в Костамукше.

— Не надо никому желать зла, — заключила Доариэ. — А то умирать будешь, мучиться будешь.

Теппана упросил односельчан еще раз отправиться на поиски отца. Хотя и был сенокос и время спешное, все же грех оставить человека на съедение медведям. Может быть, еще найдется Петри. И мужики пошли. Пулька-Поавила тоже пошел. Заодно он решил поглядеть, как его конь там, на выгоне, набирается сил. Но лошади на выгоне не оказалось. Все остальные были, а его не было. Забыв о том, ради чего он отправился в лес, Поавила стал бегать по лесу, разыскивая коня.

— Ну как? Нашел? — спросил Хуотари, когда Поавила вернулся в деревню.

Поавила лишь безнадежно махнул рукой.

— Умер он, — решил Хуотари.

— Неужто леший его забрал? — сказал Поавила, думая все о коне.

Так и не нашли старого Петри, хотя ходили его искать еще и в воскресенье, опять всей деревней.

А лошадь Поавилы нашлась. Кто-то рассказывал, что видел ее в Вуоккиниеми.

Пулька-Поавила пошел за конем, но вернулся в тот же день вечером и без коня. Доариэ не стала ничего расспрашивать, она и так видела, что они опять остались без лошади.

— Короткой была эта история, как песня рябчика, — промолвил Поавила и устало бросил шапку на скамью.

Оказалось, что лошадь принадлежала вуоккиниемскому богатею Онтсу Рийко. Пасясь в лесу, она вспомнила дорогу к старому дому и вернулась к своему хозяину.

— Еще и конокрадом обозвал, — ворчал Поавила. — И пуникки.

Прошлой осенью никто бы не осмелился так обозвать отрядовца. А теперь осмеливаются. «Видно там, на погосте, дуют уже другие ветры», — думал Пулька-Поавила, и это тревожило его, пожалуй, больше, чем потеря лошади.

Звук незнакомых шагов в сенях прервал его раздумья. В избу вошел молодой парень из отряда с черным чемоданом, следом за ним — высокий человек в гражданской одежде.

— Здравствуйте, — поздоровался гость по-русски.

— Здорово, — ответил Поавила.

— Он русский, — объяснил парень.

— Да и так видно, — сказал Поавила.

— Говорят, генерал.

— Генерал?! — удивился Поавила и уголком глаза взглянул на усталого гостя. «Наверное, генерал. Похож, но почему же он в гражданском? И чего ему надо здесь, в их глухой деревне?»

Генерал сказал что-то своему проводнику.

— Спрашивает, есть ли посты на границе, — перевел тот.

— Какие там, к черту, посты, — ответил Поавила. — Кому есть досуг во время сенокоса ходить в караул? И толку что? Все равно летом следов не видно.

— Он идет в Финляндию, — сказал переводчик. — Спрашивает, можно ли переночевать у вас?

Поавила заколебался.

— У нас клопов много. Ведь они ему спать не дадут.

Переводчик перевел ответ Поавилы. Генерал усмехнулся.

— Да ведь у Хилиппы господа всегда на ночлег останавливаются, — вмешалась Доариэ. — У них и горница есть…

Незнакомец извинился и отправился к Хилиппе.

Поавила лег спать, но генерал все не выходил из головы.

«Наверное, какой-то большой начальник, даже человека нанял нести чемодан. В Финляндию едет. К чему бы все это?» — размышлял он.

Перед тем как отправиться в путь, генерал-майор Марушевский встретился с Пронсоном.