Водоворот

Бродяга выпрямился и глубоко вздохнул, может быть, чтобы показать, что сегодняшние задачи выполнены:

– Да.

– Может понадобиться полжизни.

– Она там.

По интонации было понятно, что предмет разговора не подлежит обсуждению, и Никлас решил перейти прямо к делу.

– Вы, может быть, слышали о куклах, которых выбросило на пляж. Бродяга молча слушал, и Никлас подумал, что, возможно, новости до него еще не дошли, ведь он был одиночкой и все свое время проводил в пустынных горах.

– Да-да, куклы, – раздалось вдруг.

– Мы озадачены. Единственное, что мы знаем, – эти куклы старинные.

Было совершенно неясно, понимает ли Бродяга, к чему идет разговор.

– Мы не знаем, ни кому они принадлежали, ни почему их отправили в море. Возможно, мы стреляем вслепую, но нам хотелось бы, чтоб вы на них взглянули.

Никакой реакции.

– По крайней мере, чтобы установить, не могли ли они принадлежать вашей сестре.

Эту идею предложил Брокс – и сразу же отверг мысль о том, чтобы связаться со второй сестрой. «Если уж Бродяга не знает, то она и подавно», – сказал он с плохо скрываемым намеком на умственную неполноценность женщины. Не дожидаясь ответа, Никлас открыл сумку и достал первую куклу. Бродяга сидел, уставившись перед собой, но потом он непроизвольно взглянул на азиатскую красотку. Он почти сразу же отвел взгляд, как будто эта картина вызывала у него тяжелые воспоминания, а потом протянул руку и взял куклу. Она почти исчезла в его огромной ладони. Бродяга внимательно изучал игрушку, вертел ее перед глазами.

– Эта не ее, – сказал он чуть позже и поставил куклу на место.

– Уверены?

Бродяга молча кивнул, и Никлас достал две остальные куклы.

– И эти тоже, – ответ прозвучал очень быстро, как будто Бродяге хотелось, чтобы Никлас побыстрее убрал игрушки с глаз долой.

– Когда вернется Корнелиуссен?

Никлас удивился подобному вопросу.

– К сожалению, не знаю, но боюсь, очень нескоро. Насколько я понимаю, он тяжело болен.

– Корнелиуссен добрый.

Никлас никогда не видел человека, которого приехал заменять.

– Хорошо, – сказал он и встал. – Спасибо, что попытались помочь.

Бродяга сидел молча. На лице застыло суровое выражение. Тонкие лоснящиеся волосы были неаккуратно подстрижены, на коже виднелись следы засохшего мыла, а в глубоких морщинах пряталась усталость.

– Не провожайте меня! – Никлас безрезультатно попытался встретиться взглядом с Бродягой, попрощался и вышел. На крыльце он остановился, чтобы собраться с духом и нырнуть в стену проливного дождя. Он взглянул на лопату, заметил, что она сильно потертая. Невероятно – насколько сильной может быть братская любовь.

Не успел он сесть в машину, как раздался звонок телефона. Звонил Бё из управления.

– Мы получили результаты анализов. Я подумал, ты захочешь узнать.

– Так быстро?

– Не знаю, что помогло – то ли задание слишком важное, то ли слишком простое. В общем, липкая штуковина, которую ты нашел на пляже, – не что иное, как краска для волос.

Смысл сказанного сразу же дошел до Никласа. Волосы Эллен покрасили, чтобы она была похожа на куклу.

– Но это не все. Было обнаружено вещество – лавсония – основной компонент хны, которой красят волосы.

– И что?

– Хна вызывает рак, ее запретили использовать в красках для волос еще в 2005 году. Значит, краска старая. Или ее купили за границей.

Никлас сомневался, что эти сведения сыграют значительную роль в расследовании, но эта краска для волос окончательно подтверждала, что преступление связано с этими куклами.

– Ладно. Спасибо за информацию. Я, кстати, только что от Бродяги. Он абсолютно уверен, что эти куклы – не его сестры.

– Ну и хорошо. Иначе все еще сильнее запуталось бы.

– Ну да. Спасибо еще раз!

Он повернул на дорогу и заметил, что Бродяга наблюдает за ним из окна. Мысль о слишком сильной любви брата к сестре снова кольнула его. Совесть напомнила о его собственных колебаниях. Вовсе не с легким сердцем он отдаст жене одну из своих почек. А вот Бродяга, наверное, с радостью отдал бы все органы, чтобы снова увидеть свою сестру.

По дороге домой Никласу пришла в голову одна мысль. Он остановился у дороги, открыл сумку и достал куклу в черном платье. Взглянув на ноги куклы, он попытался отыскать маркировку производителя. Но там был только номер, по всей видимости, с производства. Разумеется, никаких выводов из этой находки сделать было нельзя, но, вернувшись в управление, Никлас занялся поисками поставщиков игрушек. Он быстро отсеял тех, кто начал свой бизнес в последние десять-двадцать лет, таких было большинство. Потом решил поискать среди малоизвестных небольших поставщиков. Никлас отметил три варианта, и на втором звонке ему повезло.

– Гейши, а как же, я их помню. Когда-то они хорошо продавались, а сейчас мода изменилась. Теперь куклы пьют, писают и черт-те чем занимаются. Что же такое случилось, что вы заинтересовались старинными куклами?

Никлас по голосу слышал, что старик на другом конце провода много курит, и представил себе узкое темное помещение, как в старых угольных шахтах.