Водоворот

– Унижение? – Инна поглядела на Ковалева, как на дурака. – Попросить о чем-то самого близкого человека – это унижение? Да вы ненормальный. Вы ей слабость свою побоялись показать, боль свою, любовь свою. Вам как больше хотелось, чтобы она сама догадалась, как вам сейчас тяжело, или наоборот, чтобы ни за что не догадалась? Во втором вы преуспели.

– И что теперь?.. – спросил Ковалев.

– А теперь дизель ушел. И если вы попросите ее вернуться, она не вернется. Потому что это уже не просьба поддержать вас в трудную минуту. И в самом деле будет выглядеть жалко. Есть огромная разница между «мне плохо» и «мне плохо без тебя».

Свет фар двумя широкими полосами прошел по стеклу – машина развернулась у калитки. Инна поглядела в окно.

– Смотрите-ка, еще гости на ваши поминки. И на такси.

Ковалев не включал фонарь во дворе, да и Хтон бегал без привязи – и пока еще было непонятно, кого он пускает в дом, а на кого бросается. И хотя гости были вовсе некстати, пришлось выйти им навстречу.

Он щелкнул выключателем на крыльце и увидел, как в калитку с двумя сумками протискивается Влада, а на тропинке Аня вовсю гладит Хтона по ушам. И… может, показалось издали, но лицо у Влады было не накрашено. Значит, она недавно плакала?

– Что? – Ковалев скатился с крыльца. – Что, Ане опять стало плохо?

– Не-а! – ответила Аня с хитрющим лицом. – Я же уже вылечилась в санатории! И мне теперь плохо не бывает.

Он собирался забрать у Влады сумки, но она поставила их в снег. Смахнула слезу и обняла Ковалева за шею.

– Ну прости… – она всхлипнула. – Прости. Я не услышала.

– Чего ты не услышала?

– Мы уже две остановки проехали, когда мне Аня сказала.

– Что Аня сказала?

– Что ты просил меня остаться…

– Что ты сказал: «Не уезжай»! – крикнула Аня.

– Ничего я не… – Ковалев прикусил язык. – Ну не мог же я орать на всю платформу.

– Хорошо, что там ходил автобус, а то бы на такси никаких денег не хватило… – снова всхлипнула Влада. – Аня как это сказала, у меня внутри все перевернулось…

Ковалев оглянулся – Аня закатила глаза к небу и, якобы как ни в чем не бывало, пропела:

– Это в городе тепло и сыро, это в городе тепло и сыро, а за городом зима, зима, зима…

Когда они вошли в кухню, на столе перед бутылкой водки стояла только одна стопка. Инны в доме не было. И Ковалев вспомнил вдруг, что над столом в кухне нет и никогда не было никакого бра…