Водоворот времен (СИ)

- А ну, плешивые! Разойдись! Разойдись! - шамкающий загорланил, надеясь провести телегу через толпу на Большом мосту. - Простоим вечер! Ох, простоим!

Ричард и не заметил, как они подобрались к...

А вот если Великий канал - это сердце, то что же такое Большой мост?

Вернее, мосты.

Самой воды не было видно (впрочем, слышно тоже не было) из-за бесчисленных кораблей и лодок. Если бы здесь бы один мост, как все эти судна смогли бы пройти? Нет. Большой мост был образован из пяти частей. Три каменных: посередине и у берегов. Два деревянных: рабочие по команде, пользуясь сложной системой рычагов, канатов и лебедок, поднимали их, чтобы дать кораблям свободную дорогу. В самые оживленные дни у деревянных пролетов скапливались огромные заторы из кораблей, ожидавших своей очереди: пусть мосты и поднимались с утра до самой ночи. За века это привело к появлению таверн, рынков и прочих положенных заведений где команда могла бы дождаться своей очереди. Злые языки говорили, что Лефер вырос из кабака, стоявшего на Великом канале. Языки еще более злые, а главное, завистливые, полагали, что он таковым и остался. Горожане, впрочем, были только рады доходам.

- Эй! Наддайте! Пусть поторопятся! - раздалось за спиной Ричарда.

Он повернулся. Это был возчик из того же отряда, что Олаф. Только сейчас Окен задумался: а что же они везут? На простых торговцев не похожи, все при оружии, а груза-то, груза!

- Это ты жену свою торопи! - гаркнул шамкающий. - Нашел кого торопить! Вишь!

- Скоро должны опустить мосты, скоро! - успокаивающе махнул рукой Олаф. - Не хватало еще драку здесь устроить.

- А вот и устроим! Мы по делу города! Сами, что ли, захотели сюда переть? - не унимался возчик позади.

Он передернул плечами: должно быть, нашитые на его бригантину железные пластинки позвякивали. Но звук их тонул в гомоне толпы, скопившейся у Большого моста. У самого борта повозки с Ричардом толпились горожане и приезжие гости.

- Второй мост построили бы!

- Пошлину мостовую дерут, а взамен что?

- Да чтоб они!

- Эй! Нос разобьешь кому своей клюкой!

- Захочу - разобью! Моя клюка! Моя!

- Понаехало мужичье в Лефер!

- Это ты кому?

- А!.. Вон тому!

- Мне, что ль?!

- Нет! Нет!

- Кому тогда?.

По левую сторону от повозки нарастал шум. Человек в дорогой котте (даже Ричард мог это понять - ни единой заплатки! Верно, дорогущая вещь!) синего цвета размахивал руками. На лице его выступила испарина. Вокруг же столпились люди в простых одеждах, явно из такой деревни, что и сам Ричард.

- Веселье! Добро! - оценил шамкающий. Он в оба глаза наблюдал за происходящим.

- Драки нам еще не хватало, - Олаф закрыл лицо ладонью. - Начинается...

Горожанин снял с головы берет, украшенный красным пером, в надежде закрыться им от размахивающих кулаками "доброжелателей".

"Будут бить" - подумал Ричард.

И тут все резко поменялось. Послышался жуткий треск и скрип, сопровождавшийся звуком натягиваемых веревок. Он перекрыл даже гомон людской толпы.

- Открывают! Мост открывают! - первым воскликнул горожанин.

О нем тут же все забыли.

- Ну, добро! Пошли! Пошли! Добро! - шамкающий обрадовался.

Верно, горожанин тоже обрадовался, - но его и след простыл, как Ричард не силился его найти взглядом.

Казалось, вот сейчас бы тишине наступить, - но нет. Толпа зашумела еще пуще. Скрип тележных колес, стук копыт о землю, ржанье лошадей и людские возгласы. Все это, смешавшись с грохотом опустившегося на брусчатку деревянного настила, порождало невообразимое чувство. После Ричард, думая о Лефера. Всегда слышал отголосок этого дня. Лефер для него стал шумом Большого моста.

Но сперва - сперва все смолкло. Ну, почти все. Люди затаили дыхание, глядя, как деревянная громада опускается на каменный обрубок. Едва бревна опустились, как толпа ухнула. Телеги и пешие помчались наперегонки. Раздался крик: кому-то ногу отдавили ногу в толчее. Хорошо еще, жив остался!

И тут же толпа остановилась: это волна ударилась о камень, - о будку сборщиков пошлины.

- А ну! А ну! Тише! В очередь! В очередь! Деньги! Деньги подай! - натренированный голос стражника в красной накидке поверх кольчуги перекрывал людской гомон и топот. - Деньги! За проезд! Пошлину мостовую вперед!

Точно таким же был поток, попавший меж колес отцовской мельницы. Вода проходила меж конструкциями, медленно, нехотя. Казалось, еще чуть-чуть, и колеса сломаются, - но нет. Вода подчинялась человеческой воле. Стража здесь сходным образом перекрыла дорогу страждущим, требуя положенную плату. Всех намеревавшихся промелькнуть без того, чтоб расстаться с нажитой медью, отталкивали древками копий.

- Деньгу давай! - настаивала стража

- Да отдай же! - кричали из-за спины (сами они потом столь же нехотя расстанутся со своими деньгами).

Наконец, человек сдавался, совал в руку стражнику монетку, и его пропускали, чтобы тут же остановить следующего. Ну а уж если попадалась телега...

- Куда?! - копья перегородили дорогу, кажется, над самой холкой лошадей. - Куда?!