Водоворот времен (СИ)

По эту сторону тоже располагалась сторожка, но, на счастье, взимавшая пошлину за вход на мост, а не выход из него. Хотя Ричард подумал, а почему нельзя взимать медь за выход? Ведь совсем, ну совсем ничем не отличается одно от другого!

- Успели, - сплюнул шамкающий.

И тут же послышался скрип: деревянную часть моста начали поднимать. Интересно, а кто же это делал?

Ричард глядел в оба глаза, но замечал только канаты, тянувшиеся к последнему на мосту дому: из его окон эти самые канаты и выходили.

- Ну, теперь недолго! Пошли! Добро!

И под уже ставшие привычными шамканья телега тронулась быстрее, чем даже вне города. Телега...ну...почти мчалась. Шла своим ходом, медленно, но верно, продвигаясь меж домами. Улицы здесь кривились еще сильнее, чем у ворот, точно готовились разместиться на Большом мосту. И сами дома здесь были выше. Но...Ричард готов был поклясться, что каждый дом строился долго, очень долго, и последний строитель не знал, что задумал первый. Точно так же было в деревне, когда старик Утаби, лучший плотник, однажды просто не проснулся, и работу пришлось доканчивать молодому Рабье. Еще вчера он бегал на летнем хороводе, а сегодня - покрывал крышу дранкой. Ну то есть как, сегодня...Пару дней он ходил вокруг дома, чесал затылок, хмыкал, потом снова ходил. А потом махнул рукой - это Ричард сам видел - и громко, с вызовом, воскликнул: "Была не была! Дострою!".

Улыбчивый Рабье. Был. Верно, там же и погиб, у того дома...Месяца не прошло...

Что-то заверещало под колесами повозки. Ричард вздрогнул: а вдруг крыса? Еще влетит на мешковину! И как от нее отбиваться?

Но если то и была крыса, то единственная в своем роде - хрюкающая. Грязная, покрытая грубой шерстткой свинья выпрыгнула из-под телеги и понеслась прочь. Ее улюлюканьем встретил возчик шедшей за ними телеги, тоже - из Доброй компании. Ричард как не силился, не мог вспомнить, что же это такое. Купеческая фирма? Или какая-то деревня? Может, пригород? Здесь, отец рассказывал, сотни таких были раскиданы!

Вслед за свиньей из переулка - тут они были еще уже дверей на Большом мосту - метнулся оборванец, паренек лет десяти, а может, и девяти. А вот во все стороны от него уже разбежались мерзкие серые (а может, и черные, - Ричард не желал смотреть) твари.

Крысы!

Вот за это Ричард и не любил город. Как они не приезжали с отцом, всегда им попадались эти твари. Окен надеялся лишь на то, что ему недолго здесь оставаться. Он...А что он вообще будет делать? Враз стало холоднее. То ли ветер задул, то ли еще что. Хотя какой ветер? Здесь было так тесно, что ему и поместиться-то негде. Ричард весь сжался, пытаясь хоть немного согреться.

Было темно. И даже - немного - тепло.

Проснулся он, когда его начали трясти за плечо.

- Мама, еще немного...Ну я сейчас...

- Парень, ты просыпайся...И...того...Отвыкай. Отвыкнешь - легко будет. Легко.

И шамканье.

Было холодно. Очень холодно и одиноко. Ричард протер глаза. Телега остановилась у ворот в громадное здание. Окен не мог даже разглядеть его краев: уж слишком близко подъехали. Но зато было легко заметно: строили не один десяток лет, и не два. Кирпич соседствовал с камнем, самым-самым разным камнем. Здесь были и серые невзрачные глыбы, и яркие, переливавшиеся в лучах заходящего солнца (уже вечер!) всеми оттенками красного. А у самой земли вросшие в брусчатку, грязные, все в потеках дождя, глыбы вовсе незнакомого материала. Камень не камень, непонятно что...

- Вставай, Ричард. Ты должен рассказать всё, что видел. Хорошо? - Олаф подал руку парню, помогая спуститься с телеги. Вслед за кивком, "всеобщий знакомец" продолжил: - Хорошо. Это поможет отомстить за твою семью. Я бы мстил. Всех бы нашел. Уж поверь мне.

- Во-во. Он знает, что говорит. Многие бы рассказали, да...- шамкающий замолкнул на полуслове, словив донельзя странный взгляд Олафа. - Ладно. Будя. Пошли, что ли.

У дверей стоял добрый полудесяток стражников в точно таких же плащах, как у сборщика мостовой пошлины. Они без единого слова распахнули створки дверей (до чего же толстые! стена мельницы, и та тоньше была!) и впустили Олафа, шамкающего, Ричарда и еще несколько человек, их спутников. Так получилось, что Ричард шел в самом центре этого отряда.

Сперва они оказались в комнате размером с зал деревенской таверны. Здесь было полным-полном людей, стоявших у стеночки, и молчавших. Многие из них злобно зыркали на отряд. С чего бы вдруг? Почему им так не рады?

Снова стража. И снова- дверь. За нею была дверь... Нет, целых две! Они продолжались разными коридорами. Олаф, шедший впереди, избрал левый коридор. Он был даже освещен! Ричард только и делал, что глазел. Ткань! Коридор был обит тканями! Но что еще удивительнее - освещен! Через равные расстояния были вывешены лампы, дававшие чудный, теплый свет.

Сколько же жира (в деревне была одна-единственная лампа, у староста, как раз на жиру) нужно было скормить этим штукам? Семья Ричарда годами могла бы жить, не работая! Если бы кто-то остался в живых...