«Военная анархия» в Римской империи

Все эти действия должны были восстановить доверие населения к деньгам и посредством этого к самой императорской власти. И частично Аврелиан этого добился⁹⁵². Через некоторое время, как кажется, более или менее стабилизировались цены, и это стало прямым следствием деятельности Аврелиана⁹⁵³. Само успешное проведение денежной реформы (или, лучше, реформ)⁹⁵⁴ стало знаком некоторого восстановления Империи после тяжелых испытаний прошедших лет. Монетная система, введенная Аврелианом, сохранялась в Империи в течение двадцати лет, пока за такую же реформу не взялся Диоклетиан⁹⁵⁵.

Аврелиан продолжил в еще больших масштабах, чем раньше, политику раздач (SHA Aur. 47,1; 48, 1-3; 5; Aur. Viet. 35,7). Важным было принципиальное изменение в самой практике этих раздач. Используя, видимо, египетский образец, он реформировал эту систему⁹⁵⁶. Обычно распространялся только хлеб. Распространение других продуктов являлось редким исключением. Аврелиан же не только расширил хлебные раздачи, но и распространил эту практику на мясо, масло и вино. Он подчеркивал, что она была добавлена из египетской добычи. Тем самым император подчеркивал неразрывную связь улучшения реального положения «низов» городского населения с его военными победами. А вино распределялось в портиках храма Солнца, созданного Аврелианом, о котором пойдет речь несколько ниже. Аврелиан, таким образом, четко устанавливал связь между поднятием жизненного уровня основной массы населения Рима и собственными деяниями. Он даже попытался было раздать бесплатно часть необрабатываемых земель в Италии для организации там новых имений, доходы с которых шли бы на обеспечение всех этих раздач⁹⁵⁷. Кроме того, Аврелиан сжег списки должников (SHA Aur. 39, 3; Aur.

Viet. Caes. 35, 7), жестоко преследовал ростовщиков (Aur. Viet. Caes. 35, 7). По его инициативе была начата постройка в Риме новой стены (SHA Aur. 21,9; Aur. Viet. Caes. 35, 7; Epit. 35, 6; Eutrop. XII, 15, 1; Zos. 1,49, 2). Эта постройка, как уже говорилось, была задумана еще Децием, но только Аврелиан действительно приступил к ней. Это предприятие должно было обезопасить город от возможного нападения и, что тоже было немаловажно, укрепить чувство безопасности у самих римлян и их веру в могущество императора, а также продемонстрировать способность Аврелиана к обширному строительству⁹⁵⁸. Строительство было действительно грандиозно. Мощная стена длиной почти в 19 км, толщиной в 3,5 м и высотой в 6 м окружала обширное пространство в 1230 га, в которое теперь были включены и районы за Тибром. Высокие стены поднимались через каждые 100 шагов, а от 18 ворот шли дороги в разные концы Италии и всей Империи⁹⁵⁹. Правда, Аврелиан только начал это строительство, а завершено оно было уже при Пробе (Zos. I, 49, 2), но уже и сам замысел, и начало грандиозной стройки резко повышали престиж Аврелиана. Предыдущая стена была построена приблизительно восемь веков назад царем Сервием Туллием. Аврелиан недвусмысленно сравнивал себя с одним из наиболее почитаемых предков римского народа. А сам император выступал чуть ли не как новый основатель Города. Характерно различие между монетными легендами ауреев, предназначенных в первую очередь для даров армии, и антонианов, ходящих в основном в гражданской среде (хотя, конечно, и среди солдат тоже). Если золотые монеты прославляют virtus Augusti, т. е. доблесть, связанную в основном с победами воинской славы, то на биллоновых антониапах гораздо чаще встречаются pietas (благочестие), victoria (победа), рах (мир) и concordia (согласие)⁹⁶⁰. А это значит, что перед мирным населением Аврелиан подчеркивает не только свои военные победы, но и принесенные этими победами мир и согласие, не говоря, естественно, о благочестии, обеспечившим ему все его достижения. Проведение этих мероприятий тоже стало возможным благодаря некоторому возрождению экономики и притоку в казну новых средств.

Центральной задачей внутренней политики Аврелиана было укрепление императорской власти во всех ее аспектах. Он был выходцем из сельских слоев населения северной части Балканского полуострова⁹⁶¹.