«Военная анархия» в Римской империи

Очень важен еще один момент. Если Элагабал заставлял римлян поклоняться своему, не очень-то понятному римлянам, богу в его восточном облике в виде черного камня, то Непобедимое Солнце Аврелиана представало в привычном римском виде как полуобнаженный юноша с головой, излучающей свет, либо шагающий, либо едущий на квадриге с поднятой благословляющей правой рукой и земным шаром в левой⁹⁷². Более того, сооружая храм этого бога, Аврелиан создал новую жреческую коллегию, членов которой он назвал понтификами бога Солнца (pontifices Dei Solis)⁹⁷³. Это наименование было не случайным. С одной стороны, император как бы говорил, что его бог является по меньшей мере равноправным с самим Юпитером. А с другой, жрецы должны были носить привычное старинное римское название, что подчеркивало римский, а не какой-то сирийский характер Непобедимого Солнца. Понтификами солнечного бога становились не восточные жрецы, а почтенные римские сенаторы⁹⁷⁴. День рождения этого бога был установлен в тот же день, что и на Востоке — 25 декабря⁹⁷⁵, но сам праздник — Natalis Solis Invicti — отвечал римским представлениям. И игры, учрежденные в честь нового бога и проводящиеся в этот праздник, носили чисто римский характер, включая соревнования колесниц. Таким новый бог был абсолютно приемлемым для римского сознания второй половины III в.⁹⁷⁶ Храм этого бога был построен на Марсовом поле перед алтарем мира Августа⁹⁷⁷. И это едва ли случайно. Если постройкой новой стены Аврелиан приравнивал себя к римскому царю, то созданием этого храма — к основателю Империи. Как тот восстановил государство после гражданских войн, так он, Аврелиан, восстановил orbis Romanus. Правда, в этот же храм Аврелиан поместил и Бела (Zos. I, 61,2), который был главным богом

Пальмиры⁹⁷⁸. Но и это отвечало старинным римским представлениям: побежденные божества «переносились» в Рим и «присваивались» римлянами, как это было, например, с Юноной из Вей в начале IV в. до н. э. (Liv. V, 23, 4-7). «Перемещенные» таким образом в Рим божества включались в римский пантеон и закрепляли подчинение того или иного народа, города, страны⁹⁷⁹. С этой точки зрения помещение статуи Бела в храме Непобедимого Солнца должно было закрепить военную и политическую победу над Пальмирой в религиозном плане. Кроме того, возможно, что, с другой стороны, это помещение статуи Бела в римский храм могло быть жестом благодарности Аврелиана по отношению к божеству и храму, которые его поддерживали во время войны с Пальмирой. «Флавий Вописк» пишет, что Аврелиан решил поставить в этом храме еще и статую Юпитера, которого он хотел назвать Советником или Советующим (Consulem vel Consulentem), причем эта статуя должна была восседать на кресле из слоновой кости и быть украшенной драгоценными камнями и золотом (SHA Quadr. tyr. 3, 4). Исследователи полагают, что этот Юпитер мог быть в реальности или тем же паль-мирским Белом, или скорее греческим Зевсом Эвбулеем (тоже Советующим)⁹⁸⁰. Но то описание, какое дал биограф этой статуе, явно говорит о римском характере бога. И курульное кресло из слоновой кости, давно известное в Риме, на котором восседали сначала цари, а затем консулы, и одежда, которую автор называет видом претексты, и тот факт, что само прозвание Юпитера появилось после обращения к каким-то аппеннинским жребиям (Appenninis sortibus), — все носит несомненные римские черты. Характерна оговорка автора, что император хотел назвать (appellari voluerat) этого Юпитера Советником или Советующим. Эю говорит о том, что речь идет о новой ипостаси старинного римского бога. Перед нами принципиально старое явление: Аврелиан стремился создать фактически новый культ, связанный со своей личностью, но формально имеющий старинные римские корни и поэтому полностью приемлемый римским сознанием.

Однако речь шла не просто о введении нового культа. Непобедимое Солнце поднималось над всеми другими богами. Если на более ранних монетах шар, символ всемирного господства, протягивал императору