«Военная анархия» в Римской империи

требовала незамедлительного личного присутствия императора на театре военных действий. И если вспомнить приведенное выше сообщение «Юлия Капитолина» о разделе полномочий между двумя августами, то понятно, что Пупиен вполне мог уехать в Равенну, оставив Рим на попечение своего коллеги. Бальбин же справиться с беспорядками так и не смог. Ситуация явно вышла из-под контроля сената и его императора. После убийства многих граждан, грандиозного пожара и грабежей волнения успокоились сами собой. Если они были вызваны провокацией Галликапа, то тот своих целей не достиг. Но напряжение, конечно же, осталось, что и сыграло свою роль в последующих событиях.

И все же главной задачей нового правительства было отражение наступления Максимина, уже вторгнувшегося в Италию. Меры для этого были приняты еще до избрания новых императоров, возможно, вскоре после признания Гордианов. Когда армия Максимина подошла к Аквилее, город был уже хорошо подготовлен к возможной осаде, и это было делом двух бывших консулов Криспина и Менофила, избранных сенатом (Herod. Vili, 2, 5)". Геродиан (Vili, 2, 4-6) рассказывает, что Аквилея имела лишь древнюю полуразрушенную стену, и лишь при известии о наступлении Максимина стараниями Криспина и Менофила укрепления были восстановлены, а город снабжен всем необходимым для сопротивления наступавшей армии. Оба они были членами комиссии XX²⁶⁵. В это же время для организации сопротивления «врагам народа» (hostes publices), т. е. Максимину и его сыну, в Транспадану был послан преторий Л. Фабий Ан-ниан, сотрудничавший с этой комиссией, и его резиденцией был Медиолан (ILS 1188). Еще одним опорным пунктом сенаторской армии была Равенна, что явно привело и к переходу на сторону сената равеннского флота²⁶⁶. Именно там стал собирать свою армию Пупиен (Herod. Vili, 6, 5).

Как уже говорилось, выдвигая идею избрания двух императоров, Векций Сабин предлагал, чтобы один принцепс отправился на войну с Максимином, а другой оставался бы в Риме (SHA, Max. Balb. 2, 5). Ход событий подтверждает историчность этого сообщения «Юлия Капитолина»²⁶⁷. Геродиан (VIII, 6, 5-6) пишет, что Пупиен собирал

в Равенне отборных людей из Рима и лучших воинов из Италии и что к его армии присоединились германцы, верные лично ему²⁶⁸. Если учесть еще и упорное сопротивление Аквилеи, можно говорить, что в этот момент Италия в целом попыталась противопоставить себя войску Максимина²⁶⁹. И это оказало влияние на ту часть армии Максимина, которая была связана с Италией. Те воины, которые ранее были расквартированы недалеко от самого Рима, убили Максимина и его сына, а также всех тех, кто входил в его окружение (Herod. Vili, 5. 8-9)²⁷⁰”⁵. Победа сената казалась полной. Однако вскоре положение снова обострилось.

Пупиен вернулся в Рим вместе с верными ему германцами²⁷¹, а также преторианцами и той частью армии, которая в свое время служила под командованием Бальбина (Herod. Vili, 7, 7). Эти части и составили римский гарнизон. В известной степени такой состав столичного гарнизона отражал соотношение сил на вершине власти. И Бальбин, и Пупиен по существу обладали каждый своей вооруженной опорой, в то время как наличие преторианцев должно было уравновесить силы двух императоров. Коллегиальность в принципе себя не оправдала. Пропаганда подчеркивала взаимное согласие

императоров. Монетные легенды говорили о взаимном согласии и верности августов, что подчеркивалось изображением пожимающих друг друга рук^|0/. Но на деле после исчезновения общего врага никакого согласия между принцепсами не было. Каждый август стремился к единовластию и подозревал другого в интригах (Herod. Vili, 8,4). Сенат мог бы в таком случае играть роль арбитра, но для этого у него не было сил. Преторианцы были недовольны обоими августами. Возвращение к практике существовавших двух равноправных глав государства, напоминающее практику республики, им совершенно не нравилось. Как почти два столетия назад, преторианцы резко отреагировали на попытку ликвидации монархии, даже если эта попытка была кажущейся. К тому же возвышение германской гвардии Пупиена наносило ущерб их привилегированному положе-нию^,(,х. Результатом стал их мятеж в начале августа того же года'⁰⁹. Пупиен и Бальбин были убиты, а Гордиан провозглашен августом. Геродиан (VIII, 8,5-8), рассказывая об этих событиях, отмечает, что преторианцы потому провозгласили августом Гордиана, что в гот момент не нашли никого другого. Это свидетельствует о том, что преторианский мятеж не был результатом какого-либо заговора с целью привода к власти своего кандидата. Преторианцы выступили против Пупиена и Бальбина именно как ставленников сената. Возможно, по требованию преторианцев память свергнутых и убитых императоров была официально предана забвению (damnatio memoriae)²⁷².