«Военная анархия» в Римской империи

Тот же пример служил для Филиппа образцом в отношении к сыну. По словам автора «Эпитомы» (28, 3), тот носил имя Гая Юлия Сатур-нина. Не совсем понятно происхождение этого имени. Не исключено, что так звался дед императора. В семитском мире был распространен обычай, согласно которому ребенок получал имя ближайшего умершего родственника³⁹³. Марин был еще жив к моменту воцарения сына, так что умершим вполне мог быть дед Филиппа. В приведенной выше надписи воинов II Парфянского легиона сын Филиппа еще не упоминается³⁹⁴. Но уже очень скоро он появляется во всех надписях с титулом цезаря и другим именем, таким же, как у отца, — Марк Юлий Филипп (например, ILS 506). Уже в августе 244 г. сенат (конечно же, по требованию императора) провозгласил цезарем и принцепсом молодежи его старшего сына. Это произошло не позже 18 августа, ибо этим числом датируется рескрипт, изданный от имени Филиппа Августа и Филиппа Цезаря (С J. 4, 29, 10). С этого времени почти все императорские акты выпускаются от имени Филиппа-Августа и Филиппа-Цезаря (например, С J. 3, 44, 9) или Филиппов — Августа и Цезаря (например, С J. 4, 14, 5)³⁹⁵. При этом, чтобы подчеркнуть династическую преемственность, имя мальчика было радикально изменено и приравнено к имени отца³⁹⁶. Для пропаганды династической преемственности Филипп использует такое важное в Риме средство массовой информации, как монету. На монетах появляется юный

princeps iuventutis, у ног которого простерся поверженный враг, так что римляне должны были понять и привыкнуть к тому, что не только нынешние, ио и будущие победы связаны с семьей Филиппа³⁹⁷. В провозглашении сына августа цезарем не было ничего нового. И Максимин, надеясь основать свою династию, через какое-то время объявил своего сына Максима цезарем. Но Филипп пошел дальше. Через три года, в июле-августе 247 г., Филипп Младший становится августом, хотя ему было не больше одиннадцати лет³⁹⁸. И здесь Филипп идет по стопам Септимия Севера, который сделал августом и официально своим соправителем старшего сына Бассиана, будущего Каракаллу, в возрасте двенадцати лет³⁹⁹. Новый август, несмотря на свой юный возраст, становится и верховным понтификом (ILS 511). Ранее ни Септимий Север, ни предшествующие императоры, имевшие официальных соправителей, пост верховного понтифика не делили. Впервые два верховных понтифика одновременно появились в 238 г., чтобы подчеркнуть полное равноправие Пупиена и Бальбина. Теперь по этому пути пошел Филипп. Естественно, что ни о каком реальном равноправии речи не было. Но этим фактом подчеркивался династический принцип правления.

Это же подчеркивание династической легитимности видно и в обожествлении отца императора Марина. Точный момент обожествления Марина определить трудно. Он, как отмечалось выше, был еще жив не только во время рождения старшего внука, но и при приходе к власти сына, и он, по-видимому, не переехал в Рим, а остался в Фи-липпополе, где был включен в число эпонимов города⁴⁰⁰. Но через какое-то время в надписях и монетных легендах появляется Oeôç Mapeivoç или Mapivoç⁴⁰¹. В честь обожествления Марина чеканятся монеты с изображением отца императора, парящего над орлом⁴⁰². Так как после Домициана и до Аврелиана случаев обожествления живого человека в Риме не было, то нужно думать, что отец императора умер. Надо, однако, заметить, что обычно обожествлялись умершие императоры. Только Траян обожествил своего умершего отца, не занимавшего трон⁴⁰³. Филипп явно использовал пример столь почитаемого

императора и добился обожествления своего отиа'^¹. И этим он воспользовался, чтобы еще раз подчеркнуть божественность императорской власти и тех людей, которые с этой властью родственно связаны. С этой же целью Филипп выпускает монеты с легендой NOBILITAS. Эта довольно редкая легенда порой встречается на монетах предшествующих императоров и подчеркивает их рождение (реальное или только юридическое) в императорском доме⁴⁰⁴. Филипп же не устанавливает никаких связей с предшествующими принцепсами, но подчеркивает высокую значимость основанной им новой правящей фамилии. Так вновь оформляется «божественный дом» (ILS 508).

Входили ли в «божественный дом» другие родственники Филиппа, точно сказать трудно. В надписях в честь Приска о его принадлежности к «божественному дому» прямо ничего не говорится, хотя порой и подчеркивается, что он брат и дядя Филиппов августов (CiL III 14149). В другой надписи, которую сделал прокуратор Александрии Клавдий Аврелий Тиберий, почитаются «наши господа» Филиппы августы, супруга «господ» августа Севера и е^оуфтатод (т. e. vir eminentissimus, обладатель второго всаднического ранга) префект претория Приск⁴⁰⁵. Такое тесное соединение всех этих людей позволяет предположить, что они, по крайней мере в Александрии, воспринимались как некое единство. Довод этот, конечно, очень слаб, и до открытия новых надписей вопрос о принадлежности Приска к «божественному дому» надо оставить открытым.