Военная фортуна

Стивен пустился в рассказ о медицинских науках, которые не без успеха сумели освоить даже люди, с трудом отличающие ложь от правды, и закончил тем, что раз человек ухитрился освоить китайский, то от него стоит ждать и много большего. Он понял, что достиг цели, и когда Хирепат-старший пустился в довольно скабрезные разглагольствования насчет миссис Уоган в частности и уроженок южных штатов в целом — ему, мол, и в голову не пришло бы произносить такие вещи ни перед кем, за исключением доктора, но эти дамы просто ненасытны, сэр, просто ненасытны! — слушал, не перебивая.

— И у миссис Уоган нет иных источников дохода, помимо упомянутого вами выше? — спросил Мэтьюрин немного погодя. — Я заметил, она держит троих слуг, а в Англии это говорит в пользу средней руки достатка.

— Эту чертовку Салли и тех лакеев? А, да это ведь всего-навсего рабы, присланные ее кузиной из своего поместья под Балтимором. Уоган может продать их при желании, но это не так-то легко в Массачусетсе. Да и кто станет покупать таких бездельников? И поэтому мне приходится содержать целую шайку этих ни к чему не годных скотов.

— Балтимор находится в Мэриленде, не так ли?

— Именно, сэр, прямо на Чезапике. Отличные земли для выращивания табака и никчемные люди.

— А не знаком ли вам мистер Генри Джонсон, уроженец тамошних мест?

— Почему вы спрашиваете? — выпалил Хирепат. — Что вы о нем слышали?

— Миссис Уоган упоминала его имя. Похоже, он знаком кое с кем из моих друзей.

— О, вполне возможно… — Хирепат поперхнулся. Откашлявшись, он продолжил. — Так вот. Мистер Гарри Джонсон — очень богатый человек. Возможно, у него больше рабов, чем у кого-либо другого в этом штате. Это видный республиканец, и многие из его друзей сейчас у власти. Сам он советник государственного секретаря и частенько навещает Бостон. Я слежу за ним, потому что этот тип знаком с Луизой Уоган. И признаюсь честно, сэр, — коммерсант понизил голос, — я питаю надежду, что он избавит меня от нее — это величайший потаскун на всем Юге. Но одновременно меня страшит, что эта женщина может увезти с собой и мою Кэролайн.

— У меня сложилось мнение, быть может, неосновательное, — заметил Стивен, — что миссис Уоган — довольно-таки отстраненная мама. Вероятно, это объясняется отсутствием той инстинктивной родительской любви, что так привязывает дикую медведицу или почтенную матрону к их хнычущему младенцу.

— Это кошка, бросающая котят! — вскричал мистер Хирепат.

Тут разговор прервался — хозяин, решительными ударами кочерги, принялся ворошить угли в камине.

— Доктор Мэтьюрин, — заговорил он наконец. — Некоторое время назад я упомянул про своих друзей. Ваша встреча с ними может быть весьма приятной, потому как эти джентльмены придерживаются схожего с моим образа мыслей. Завтра вас устроит? Нам хотелось бы как можно быстрее донести наши настроения и мысли до Галифакса. Причем посредством человека, имеющего настоящий вес и влияние. А вас, убежден, скоро обменяют. В наших руках сведения, не военного, а скорее политического свойства, которые могут иметь первостепенное значение в деле скорейшего окончания этой войны. Кое-кто из моих друзей числится среди крупнейших негоциантов Новой Англии, и эти люди играют важную роль в политической и коммерческой жизни. Все мы страдаем от войны. У меня, например, три корабля заперты здесь, в Бостоне, и еще два в Салеме. Но не думайте, сэр, что нами руководят чисто шкурные интересы. Мы заинтересованы в торговле, это верно, но наши мотивы простираются гораздо далее.

— Я в этом не сомневаюсь, сэр, — отозвался Стивен. — Однако, мистер Хирепат, вы ведь бывший лоялист, и ваши убеждения небезызвестны властям. Элементарное благоразумие подсказывает им установить за вашим домом наблюдение.

— Если власти намерены следить за всеми домами в Бостоне, где не поддерживают войну мистера Мэдисона, им потребуется полка два, не меньше.

— Но не во всяком из этих домов обитает столь значимая персона, владеющая пятью крупными судами. Буду счастлив познакомиться с вашими друзьями, но предпочел бы встретиться с ними в какой-нибудь неприметной таверне или кофейне.

— Думаю, вы перестраховываетесь, — сказал Хирепат. — Но возможно, вы правы, и так будет лучше. Я ценю вашу осторожность, доктор Мэтьюрин. Быть по сему.

Переходя от слов к делу, Хирепат, провожая Стивена, совершил крюк, во время которого они миновали гавань. Торговец показал гостью два из своих барков. Те стояли, пришвартованные к причалу, а их высоченные мачты уходили ввысь и ввысь, пока не таяли в тумане.

— Это «Арктур», — пояснил он. — Вмещает тысячу семьсот тонн груза. Второй — «Орион», чуть более полутора тысяч. Кабы не эта треклятая война, они бы уже миновали мыс Доброй Надежды и пришли в Кантон, и взяли бы курс домой через Восточную Азию и мыс Горн, везя три тысячи тонн шелка, чая и специй, а главное — фарфор. Но как ни люблю я джентльменов из королевского флота, я не могу позволить им заполучить столь ценные призы. И вот корабли торчат здесь, под присмотром всего пары сторожей.

— Джо! — окликнул Хирепат.

— Чего еще там? — отозвался Джо из тумана.