Военная история Боспорского царства

Длина и большой вес меча обеспечивали эффективность его удара в столкновении с вражеской пехотой. Той же цели служила большая рукоять. Если такой меч держали одной рукой, то центр тяжести приближался к ней. В случае необходимости всадник мог взять меч и в обе руки (Тас. Hist. 1,79). В тех случаях, когда удавалось полностью зафиксировать длину рукояти боспорских всаднических мечей, она составляла 0,19—0,23 метра, тогда как в Поволжье, как правило, не превышает 0,15 метра. Для длинных мечей, найденных в Пальмире (Сирия), этот показатель составляет как минимум 25 сантиметров. Впрочем, реальные размеры рукояти могли быть и больше. Дело в том, что в непотревоженных сарматских погребениях Подонья — региона, связанного с Боспором через Танаис, — навершия со штифтами всегда находятся в некотором отдалении от конца штыря. Их крепили, вбивая штифт через отверстие в центре, и это заставляет предполагать, что общая длина рукояти была на 6—11 сантиметров больше самого штыря, то есть в пределах 0,25—0,34 метра.

Находки наверший мечей в других регионах, связанных с сарматами, достаточно редки, что, очевидно, объясняется более дешевым и, следовательно, менее долговечным материалом, из которого они изготавливались, — например, из дерева. Для Боспора, наоборот, отмечается большое разнообразие в отношении наверший, которые имеют самую разную форму: усеченного конуса, полусферическую, линзовидную или овальную в сечении. Для них использовались стеклянная паста, янтарь, кость и полудрагоценные камни — оникс, агат, халцедон.

Штырь рукояти боспорских длинных мечей представляет собой единое целое с клинком. Он имеет прямоугольную или округлую форму и слегка суживается к концу. Иногда встречаются отверстия для крепления обкладки рукояти, которая, судя по остаткам древесного тлена, обычно изготовлялась из дерева. В месте перехода к клинку она образовывала короткое прямое или округлое расширение, заменявшее перекрестье. Существование его не вызывает сомнений, поскольку эта деталь представлена в изображении воина на расписном саркофаге, открытом в 1900 году, и на многих пантикапейских надгробных рельефах. Небольшое перекрестье присутствует и в изображении меча на надгробии Газурия из Херсонеса, датируемом началом II века н. э.^{90} Он вложен в украшенные геометрическим орнаментом ножны с прямоугольным устьем. Скорее всего мечи сходного типа имелись и на Боспоре.

Ножны мечей обычно изготовлялись из дерева. Их следы часто встречаются на клинках в виде тонкого слоя отпечатков древесных волокон. На уже упоминавшемся мече из Фанагории они были окрашены в белый цвет, для сарматских известна красная окраска, которая могла употребляться и на Боспоре. Можно допустить, что в отдельных случаях ножны обтягивались кожей или целиком были кожаными.

Самый распространенный способ ношения боспорских длинных мечей — размещение их с левой стороны, в отдельных случаях — на портупейном ремне, прикрепленном к поясу. Для крепления могли использоваться специальные скобы, часто изготовлявшиеся из нефрита, жадеита и халцедона. Не исключено, что по крайней мере для части боспорских портупейных скоб использовалось дерево. Так или иначе, но их изображения присутствуют на ряде надгробий, где они находятся в верхней части ножен на расстоянии около трети их длины от устья. Меч свободно скользил по портупейному ремню, а в случае надобности легко снимался, так как портупея, видимо, крепилась к нему при помощи пряжки. Иногда длинный меч подвешивался на ремне, перекинутом через правое плечо; отмечен и другой способ, возможно, применявшийся на марше, когда меч пристегивался к гориту. Именно такое крепление мы видим на стеле Феагена, сына Гермогена, конца I века н. э. и на одной случайной находке из собрания Керченского музея — обломке рельефа с изображением всадника, где ножны меча пристегнуты к гориту поперечным ремнем. Во всех случаях ножны заканчиваются выпуклой бутеролью (наконечником) трапециевидной формы.

Надгробие Феагена, сына Гермогена.

Ахиллий. Конец I века

Редкой для территории Боспора является находка в некрополе Горгиппии гладиуса^{91}. Размещение его с левой стороны от погребенного не соответствует общепринятой традиции ношения такого оружия у римлян. В то же время отступление от нее у римских солдат зафиксировано Иосифом Флавием для периода Иудейской войны 66–70 годов: «Пешие воины оснащены панцирями и шлемами и на каждом боку имеют по мечу, из которых более длинный расположен слева…» (Jos. Fl. Bell. Jud. III, 5).