Военная хитрость

Во втором периоде войны военная хитрость успешно применялась и в оборонительных операциях фронтов. В этом плане выделяется замысел командующего войсками Воронежского фронта генерала армии Н. Ф. Ватутина. Нацеленный на активные наступательные действия, он построил оборону таким образом, чтобы нанести противнику поражение в глубине своей обороны контрударом сильного второго эшелона и резервов. Развернув основные силы в 164-километровой полосе на левом крыле фронта, на направлении возможного главного удара противника он поставил 6-ю гвардейскую армию, плотности сил и средств у которой были ниже, чем у соседних 40-й и 7-й гвардейской армий. Это вполне соответствовало замыслу оборонительной операции, согласно которому наступающие вражеские войска заманивались в глубину обороны. Противник, измотанный в боях за позицию усиленного боевого охранения и главную полосу обороны, добивался контрударом второго эшелона (1-я танковая и 69-я армии) и резерва (2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса).

В ходе операции, когда стало ясно, что спланированный контрудар крайне невыгоден против танковой группировки противника, Н. Ф. Ватутин пошел на другую хитрость: он поставил в оборону на второй полосе 1-ю танковую армию и два танковых корпуса, противопоставив таким образом танковому тарану противника броневой заслон.

Действенным приемом явилась артиллерийская контрподготовка, проведенная на Центральном фронте в той же Курской оборонительной операции. Маршал К. К. Рокоссовский впоследствии писал:

«В ночь на 5 июля в полосе 13-й и 48-й армий были захвачены немецкие саперы, разминировавшие минные поля. Они показали: наступление назначено на три часа утра, немецкие войска уже заняли исходное положение.

До этого срока оставалось чуть более часа. Верить или не верить показаниям пленных? Если они говорят правду, надо уже начинать запланированную нами артиллерийскую контрподготовку, на которую выделялось до половины боевого комплекта снарядов и мин.

Времени на запрос Ставки не было, обстановка складывалась так, что промедление могло привести к тяжелым последствиям. Присутствовавший при этом представитель Ставки Г. К. Жуков, который прибыл к нам накануне вечером, доверил решение этого вопроса мне.

Я считаю, что он сделал правильно. Это позволило мне немедленно дать распоряжение командующему артиллерией фронта об открытии огня.

В 2 часа 20 минут 5 июля гром орудий разорвал предрассветную тишину, царившую над степью, над позициями обеих сторон, на обширном участке фронта южнее Орла.

Наша артиллерия открыла огонь в полосе 13-й и частично 48-й армий, где ожидался главный удар противника, как оказалось, всего за десять минут до начала его артподготовки.

На изготовившиеся к наступлению вражеские войска, на их батареи обрушился огонь свыше 500 орудий, 460 минометов и 100 реактивных установок М-13. В результате противник понес большие потери, особенно в артиллерии, нарушилась его система управления войсками.

Немецко-фашистские войска были застигнуты врасплох. Противник решил, что советская сторона сама перешла в наступление. Это, естественно, спутало его планы, внесло растерянность в ряды немецких солдат. Врагу потребовалось около двух часов, чтобы привести в порядок свои войска. Только в 4 часа 30 минут он смог начать артиллерийскую подготовку. Началась она ослабленными силами и неорганизованно».

При подготовке контрнаступления применялись другие формы и способы военной хитрости. Во-первых, были использованы оперативные просчеты командования группы армий «Юг». Еще утром 13 июля фельдмаршал Манштейн хвастливо заявил Гитлеру, что он разгромил советские войска, прикрывавшие Курск с юга, и что они уже неспособны не только наступать, но и обороняться. Уверовав в это, он перебросил в Донбасс и в район Орла из 4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф» пять танковых и одну моторизованную дивизии. В этих условиях Ставка ВГК потребовала от военных советов Воронежского, Степного и Юго-Западного фронтов быстрейшего перехода в наступление. Подготовленная в сжатые сроки (за 10 дней) операция началась значительно раньше, чем ожидал противник. При подготовке Белгородско-Харьковской наступательной операции (схема 14) командование Воронежского фронта провело и специальную операцию по введению противника в заблуждение, имитируя в районе Суджа подготовку наступления в направлении Беловода, Ворожба. Хорошо продуманные и проведенные мероприятия по созданию ложного направления главного удара вынудили противника усилить это направление пехотной и танковой дивизиями, а также подвергнуть авиационным ударам ложные районы сосредоточения войск. Однако, сделав вывод о возможности наступления советских войск на правом крыле Воронежского фронта, немецко-фашистское командование главным направлением все же считало направление Грайворон, Богодухов и держало здесь основную группировку своих войск.