Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942

Необходимость постоянного пополнения квалифицированными кадрами вызывалась и тем, что сотрудники ОО в борьбе с противником, особенно в начале войны, несли значительные боевые потери. В.С. Христофоров утверждает, что «в первые годы войны потери среди военной контрразведки были в процентном отношении точно такими, как потери в Красной армии. Даже был введен специальный учет военных контрразведчиков, чтобы никто из них не пропал, не выпал из поля зрения, потому что вопрос о комплектовании в военной контрразведке был чрезвычайно сложным[296]. Ведь средний срок службы оперативника госбезопасности и военного контрразведчика на фронте составлял около трех месяцев до выбытия по смерти или ранению[297]. Только с 22 июня 1941 г. по 1 марта 1943 г., за два года и девять месяцев, в боях с врагом погибло 3727 армейских контрразведчиков, пропало без вести 3092, ранено 3520. Всего в летне-осеннюю и зимнюю кампании 1941–1942 гг. безвозвратные потери Красной армии и Военно-Морского флота, в том числе войск и органов госбезопасности и пограничных войск, составили 4 090 900 человек[298].

Велики были жертвы в рядах разведывательно-диверсионных резидентур, оставленных на временно оккупированной территории, среди партизан и подпольщиков. Погибли резиденты 4-го Управления НКВД в Киеве, Смоленске, Одессе, Херсоне. 12 тысяч оперативных работников, бойцов спецподразделений госбезопасности сложили свои головы на полях сражений, в боях с карателями в лесах Белоруссии и Брянщины, на Украине и в Прибалтике, в застенках гестапо и сигуранцы, при захвате вооруженной агентуры. Заживо сожженные, закопанные в землю, распятые на крестах помощники чекистов (сельские активисты, партийные функционеры), работники милиции, сотрудники НКВД стали жертвами националистов. Лютую смерть от националистов приняли сотни агентов органов госбезопасности и кадровых сотрудников, внедренных в банды, на которых пала тень подозрений[299]. В первые месяцы войны особенно ощутимые потери понесли контрразведчики Балтийского и Черноморского флотов. Десятки оперативных сотрудников погибли при обороне военно-морских баз Лиепаи, Риги, Таллина. На Черноморском флоте большое число сотрудников погибло или попало в плен при ведении боевых действий кораблями и соединениями Дунайской, Днепровской и Пинской флотилий.

Необходимость пополнения профессиональными кадрами вызывалась, в том числе, и продолжавшимися репрессиями. В обращении к депутату Верховного Совета СССР А.Н. Толстому от 15 августа 1941 г. Г. Соловьев писал: «Знаете ли вы о том – впрочем, мне кажется, вы этого ничего не знаете и об этом даже не представляете, иначе вы не заявляли бы в своем выступлении таким полным голосом в первую очередь о зверствах фашистов, а коснулись бы в первую очередь именно этих миллионов обреченных нашими же органами на верную смерть людей, советских граждан, славян. И что поразительно – так это то, что в связи с войной, в связи с реальной угрозой, в связи с неисчислимыми бедствиями, обрушившимися на нашу страну – число заключенных не уменьшилось, а во много раз возросло вследствие того, что карательные органы стали особенно активными, стали хватать и бросать в тюрьмы тысячи совершенно невинных людей»[300].

После проигранного приграничного сражения и оборонительных боев на различных фронтах основной удар репрессивной политики был направлен на командный состав Красной армии и ВМФ. Сталин произвел дополнительный погром среди командования Западного фронта. Суду военного трибунала в большинстве были преданы лица, не совершившие никаких преступлений, а отступавшие под натиском превосходящих сил противника. В числе арестованных оказались генерал П.В. Рычагов и генерал-лейтенант авиации, дважды Герой Советского Союза Я.В. Смушкевич и др. 28 октября 1941 г. Геринг и Канарис могли торжествовать. То, что не удалось им, совершил Берия. В начале войны журнал «Люфтваффе», официальный орган ВВС Германии, писал о том, что во время военных действий в Испании (1936–1939) контрразведка Третьего рейха потратила много сил и средств, чтобы убрать «Генерала Дугласа». Рейхсмаршал авиации Герман Геринг посулил тогда награду в миллион марок летчику, который его собьет. «Обстоятельства сложились так благоприятно, – ликовал журнал, – что «Генерал Дуглас» не участвует в нынешней войне, и это равносильно, по крайней мере, разгрому пяти вражеских авиационных дивизий…»[301].

Поэтому одним из важнейших направлений кадровой работы в органах госбезопасности было пополнение подразделений, служб и частей кадрами, способными решать служебные задачи. Многие особые отделы наполнялись кадрами уже в нелегких условиях отступления, окружения немцами целых соединений и даже армий. Анализ форм и методов подрывной деятельности вражеской агентуры запаздывал, многие оперативные мероприятия били мимо цели[302].