Военная контрразведка по Пограничным войскам в Афганистане

Общая обстановка в отделении всегда была рабочей и напряжённой. Порой, в буквальном смысле, некогда было поднять голову. Постоянно давил груз неисполненных документов, текущих многочисленных распоряжений и указаний. О каких-либо длинных перекурах, бесцельных разговорах не могло быть и речи, нередко приходилось работать по ночам, субботу как выходной день упразднили. Отделение располагалось на чердачном этаже под крышей трёхэтажного здания Опергруппы КСАПО. Представляло собой небольшое помещение, разделённое двумя перегородками на три маленьких кабинета. В более просторном находились три рабочих места направленцев, две остальные занимали начальники 2 и 3 отделений. Звукоизоляция внутри отделения, практически, отсутствовала. Телефонные переговоры по каналам ЗАС и ОС в течение дня не прекращались ни на минуту. Обстановка выглядела так: в одном углу Голицын В. А. по телефону монотонным, низким голосом, никогда его не повышая и в очень исключительных случаях допуская нецензурные аргументы, собирает очередные сведения с мест. За столом напротив Фёдоров Ю. Ф., не обращая ни на кого внимание, обложившись десятком документов, в спринтерском темпе готовит очередную шифртелеграмму. Рядом Калганов В. Ю. стучит на печатной машинке, периодически отвечает на поступающие звонки, попутно не всегда вежливо объясняя звонящим, что он не очень рад их слышать. За стенкой начальник отделения Николай Николаевич Какоткин на протяжении двух часов без перерыва, без каких-либо эмоций, ровным голосом и, как всем казалось, с некоторым удовольствием инструктирует очередного руководителя особого отдела отряда по подготовке закордонной встречи, заставляя собеседника по несколько раз повторить, что ему было сказано и как он уяснил руководящую мысль. За следующей стенкой начальник 2 отделения, так же находясь в бесконечных телефонных переговорах и походах на первый этаж, где находились кабинеты руководителей отдела, пытается сосредоточиться на рассмотрении очередного десятка поступивших с мест материалов, подготовке планов, справок, докладных, отчётов и т. д.

Достаточно часто, а иногда по несколько раз в день поступали вводные, которые заставляли весь коллектив резко откладывать намеченные на день дела и начинать всё с начала: те же звонки, сбор информации, подготовка документов, предложений, но уже по сценарию события или происшествия. Нередко кому-то из руководителей и направленцев тут же необходимо было переодеться в полевую форму и через аэропорт, где базировался 23 ОАП на вертолёте через 1–3 часа прибыть в гарнизон на территории Афганистана.

Может сложиться мнение о хаосе в работе и диктате внешних обстоятельств, вынуждавших нас плыть по течению событий, исполнять роль передаточного звена, лишь ретранслирующего “наверх” информационную картину изменений обстановки. Конечно же это не так. Акцент на обстановке внутри подразделения сделан для понимания условий, в которых ежедневно добывались конкретные результаты по разоблачению, пресечению, предупреждению, выявлению и т. д. Внутренняя кухня контрразведывательной работы в целом давно уже сложилась, чётко регламентирована ведомственными приказами, имеет жёсткие требования и критерии. Задача рассказать о многофункциональности работы универсального сотрудника военной контрразведки в лице направленца 2 отделения не стоит. Ни один весомый оперативный результат, полученный пограничной контрразведкой на территории Афганистана, мимо особого отдела КГБ СССР по Оперативной группе КСАПО не прошёл. На стадии ли рассмотрения первичных сигналов, или же принятия решения по реализации оперативных материалов, её веское слово обязательно было сказано и услышано. Признаки внешней суматохи и “броуновского движения” не делали нам чести, но и не отражали внутреннего содержания повседневной аналитической работы, её влияния на подготовку управленческих решений и их реализацию.