Военная контрразведка: Тайная война

Все это происходило на глазах Иванова, теперь уже рядового обывателя. Разведчик так и не получился из него. Привычка пускать пыль в глаза знакомым и кружить головы барышням стала второй его натурой. Денег на это катастрофически не хватало. В последнее время он терзался одной и той же навязчивой мыслью: где их взять? Когда она пришла ему в голову: в конце апреля или в мае 1981 года? Собственно, это уже не имело значения. Мысль о продаже американской разведке секретных сведений засела в его больном сознании подобно занозе. С ней он ложился спать и с ней просыпался.

Первая попытка Иванова выйти на контакт с американцами в Москве провалилась самым нелепым образом. В тот день, 2 июня 1981 года, подрагивающей рукой он наконец решился вывести на листе бумаги то, что грозило ему смертным приговором. Но желание заполучить деньги оказалось сильнее страха. Та сладкая и безалаберная жизнь, которой он жил в последние годы, подобно наркотику убила в нем инстинкт самосохранения и сделала заложником своих низменных страстей и непомерных потребностей.

Прошел день, за ним другой. А он все не решался пустить в ход записку. Судьба словно предостерегала и пыталась остановить его от этого рокового шага. Утром, после очередного загула, Иванов стал собираться на службу с гудящей от перепоя головой. Рука автоматически потянулась в угол коридора, где обычно стоял кейс. В следующее мгновение хмель сняло как рукой. От ужаса в нем все помертвело. Кейса нет! А там, в коробке из-под сигарет, лежала записка с предложением своих услуг американской разведке!

Когда? Как это произошло? Все еще не веря в пропажу записки, он лихорадочно выворачивал карманы, заглядывал во все углы, перебрал мусор, но так и не обнаружил ее.

На негнущихся ногах Иванов спустился в подъезд и уже не помнил, как добрался на службу. Но за работу так и не смог взяться. Из рук валилось все. Он прислушивался к тому, что происходило за дверью кабинета, и вздрагивал от каждого шороха шагов в коридоре. В голове пульсировала только одна мысль: когда заберут? когда?

Рабочий день, которому, как ему казалось, никогда не будет конца, завершился буднично. Оживленный гул голосов вывел Иванова из прострации. Панический, не оставлявший ни на секунду страх гнал его домой. Там, запершись на замок, он напился в стельку и забылся в кошмарном сне. Наступил новый день. За окном деловито гудела Москва. Из соседней квартиры доносился шум семейной перебранки. Налестничной площадке царила сонная, тусклая тишина. За ним никто не собирался приходить и арестовывать.

Прошел месяц. Иванов подумал, что все обошлось. Жизнь и служба тягомотно тянулись опостылевшим чередом. Холодного дыхания контрразведки в свой затылок он не ощущал и, отбросив последние сомнения, решил повторить попытку. Но где и как, чтобы не засветиться?

Летняя жара сама определила наиболее подходящее место — дипломатический пляж у поселка Николина Гора. В те июльские дни там негде было яблоку упасть. Белые, розовые и шоколадные тела плескались в теплой, словно парное молоко, воде, а потом, спасаясь от палящего солнца, набивались как сельди в бочке под деревянные грибки и навесы.

В том столпотворении, что творилось на берегу и у летних торговых палаток, смешались все и все. И, как полагал Иванов, чтобы отследить его в такой толчее, Лубянке понадобилось бы выйти на пляж в полном составе. А с учетом дикого дефицита на плавки эта задача была практически невыполнима.

26 июля 1981 года Иванов в теплой компании приятелей выбрался на дипломатический пляж. Те даже не подозревали, что им предстояло сыграть роль массовки в задуманном им шпионском спектакле. В то время, когда они беззаботно купались, а потом с аппетитом уплетали сочный шашлык и пили прохладное вино, сам Иванов не спускал глаз с машины с дипломатическим номером и ее хозяина.

Приятели, разгоряченные выпитым, в очередной раз полезли в воду. Иванов, воспользовавшись моментом, быстро набросал записку для американского дипломата. Ее содержание коротко повторяло предыдущую, утерянную у ресторана «Советский». В ней он писал, что является офицером Генерального штаба Вооруженных сил СССР, ранее работал в аппарате военного атташе при советском посольстве. На протокольных мероприятиях встречался с военным атташе США. В настоящее время нуждается в деньгах и потому предлагает свое сотрудничество.

И когда рука поставила последнюю точку, он, осмотревшись по сторонам ине заметив ничего подозрительного, расслабленной походкой подошел к американскому дипломату. Это был советник экономического отдела посольства США в Москве Питер Сэмлер. Незаметно сунув ему записку, Иванов коротко бросил: «Буду ждать ответа на этом же месте 1 и 2 августа».

Минула неделя. Иванов снова появился на пляже с очередными статистами. Они, по его замыслу, должны были создавать благоприятный фон для контакта с американцами, а в случае слежки — отвлечь на себя ее внимание. Сэмлер не заставил себя ждать. На встречу он приехал не один, а с кадровым разведчиком Дэннисом Макмэхеном, специализирующимся на вербовках.