Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

В общежитие Виктор возвратился глубокой ночью, чувствовал себя как выжатый лимон, без сил рухнул на кровать и тут уснул. Первый шаг в операции, задуманной на Лубянке, был сделан. Теперь ему оставалось запастись терпением и ждать реакции начальников Курмиса. Она последовала на следующий день.

Шифровка Курмиса на Потсдамер-штрассе, 29, где размещалось 6-е управление РСХА (внешняя разведка), вызвала серьезный интерес. Вечером того же дня с предложениями ведущего специалиста по русской агентуре штурмбанфюрера СС Вальтера Курека она легла на стол руководителя «Цеппелина» (разведывательно-диверсионный орган при Главном управлении имперской безопасности Германии) оберштурмбанфюрера СС доктора Гайнца Грефе. Он, рассмотрев их, согласился с мнением Курека о перспективности агента Попова и потребовал немедленно командировать его и Дуайта — Юрьева в Берлин.

Поднятые дежурным среди ночи, они сонно хлопали глазами, настороженно поглядывали на Курмиса и не знали, чего ждать. Он был краток: потребовал от них не быть идиотами, проявить себя с наилучшей стороны и дал сорок минут на сборы. Во втором часу ночи Виктор и Николай выехали на вокзал.

Прифронтовой Псков провожал их перекличкой ночных патрулей и лязгом затворов автоматов. К вокзалу они добрались одновременно с приходом поезда. Паровоз, сердито попыхивая парами, стоял на первом пути. Из тамбуров бледными полосками пробивался свет. На ступеньках свечками застыли кондукторы и, помахивая фонарями, выкрикивали номера вагонов.

Виктор и Николай поднялись в полупустой вагон — на фронте шли затяжные бои, командиры не баловали подчиненных отпусками в фатерлянд — и заняли купе. Сиплый свисток паровоза потонул в грохоте и лязге металла. Под мерный перестук колес Виктор не заметил, как уснул, проснулся поздно. Солнце веселыми зайчиками скакало по стенкам купе. Он выглянул в окно. За ним все напоминало о войне. К вечеру пейзаж изменился, поезд въехал в Восточную Пруссию. По сторонам тянулись расчерченные будто по линейке, ухоженные поля и словно сошедшие с картинок фольварки.

В Берлин они прибыли на следующие сутки. На перроне их встретил худощавый оберштурмфюрер, на вид не больше лет двадцати. При ближайшем рассмотрении курьер для особых поручений из специальной команды Главного управления имперской безопасности Германии Алоиз Гальфе оказался не настолько юн. Под его холодным взглядом Виктор почувствовал себя неуютно. В глазах Гальфе сквозило холодное презрение к провинциалам. Кивнув, он направился к машине. Виктор и Николай последовали за ним.

Заняв места в «опеле», они с живым интересом смотрели по сторонам. Берлин жил мирной жизнью, на улицах мало что напоминало о войне. За городом исчезли последние ее признаки. Перед глазами мелькали благостные сельские пейзажи. Не доезжая до Ораниенбурга, водитель свернул на лесную дорогу. Она серой змейкой запетляла среди соснового бора и закончилась перед высокими металлическими воротами.

В глаза, как в лагере «Цеппелин-Норд», не бросались караульные вышки с часовыми, а слух не оглушал лай сторожевых псов. Густой забор из лип скрывал крепостную стену. Внимательный глаз мог заметить серебристую нить проводов высокого напряжения, идущих поверх парапета, в угловых башнях угадывались искусно замаскированные пулеметные гнезда. Сам замок и примыкающие к нему постройки дышали патриархальной стариной и напоминали загородный пансионат для ветеранов нацистской партии. Глухие хлопки, доносившиеся из подземного тира, где будущие шпионы и диверсанты «вострили себе глаз и набивали руку», нарушали заповедную тишину и напоминали, что здесь находится лагерь особого назначения Главного управления имперской безопасности Германии.

В холле гостиницы Виктора и Николая встретил громила с непроницаемым лицом, проводил на второй этаж, открыл дверь комнаты и оставил одних. Обстановка в ней была скромная: две кровати, два стула, стол, встроенный в стену, и душевая комната с туалетом. Не успели они расположиться, как в коридоре раздались тяжелые шаги. На пороге появился Гальфе и отступил в сторону. Из-за его спины скорее не вошел, а выкатился рыжеволосый крепыш с фигурой борца — начальник лагеря гауптштурмфюрер СС Карл Зигель. Окатив новичков цепким взглядом, он, как хорошо заученный урок, довел правила поведения и, предупредив о неукоснительном их соблюдении, покинул комнату. После обустройства Виктор и Николай в сопровождении дежурного прошли на ужин, затем прогулялись и отправились спать.

Утро для них началось с раннего подъема и энергичной зарядки. После завтрака последовали изматывающие душу допросы. Опытные психологи пытались поймать Виктора на мелочах. Так продолжалось два дня, на третий он присоединился к Николаю и под руководством инструкторов занялся радио и минно-взрывным делом, учился искусству восточных единоборств, овладевал навыками шифрования.