Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

В течение двух недель, с утра и до позднего вечера, они крутились, как белки, в колесе бесконечной череды тренажей. Редкие свободные минуты Виктор использовал на то, чтобы хоть что-то узнать о лагере и его обитателях, но натыкался на глухую стену. Все, что ему удалось выяснить, так это расположение зданий в секторе «Z», фамилию заместителя Зигеля оберштурмфюрер СС Генриха Рейнгольда. По числу стульев в столовой и обрывкам английской, французской и польской речи Виктор догадался, что в секторе «Z» проходят подготовку еще 15 агентов.

Единственной нитью, связывавшей Виктора и Николая с внешним миром, был штурмбанфюрер СС Вальтер Курек. Он курировал ход их подготовки и, подобно клещу, вытаскивал из Виктора малейшие детали, относящиеся к «Леонову». Приманка, подготовленная на Лубянке, сработала. В «Цеппелине» видели в высокопоставленном чиновнике НКПС источник важной информации и нацелились на его вербовку.

Замысел Курека и Грефе строился не на песке. У «Леонова» имелась своя «ахиллесова пята». Незадолго до войны он находился в длительной командировке в США. Она завершилась для него трагически. Колесо массовых репрессий накатилось и на него. По возвращении в Москву «Леонова» арестовали и предъявили стандартное обвинение в «американском шпионаже». Смена «караула» на Лубянке, приход Берии к руководству НКВД спасли его от печальной участи. С «Леонова» сняли все обвинения и восстановили на работе в НКПС на еще более высокой должности. В «Цеппелине» посчитали, что страх «Леонова» снова оказаться в тюремной камере мог стать основой для вербовки. В 1943 году, когда победа вермахта уже не выглядела столь очевидной, Курек и Грефе склонялись к тому, что его вербовка от имени Германии маловероятна. Поэтому они рассчитывали привлечь «Леонова» к сотрудничеству под «чужим флагом» — американским.

Это была одна часть задания, стоявшая перед группой «Иосиф», под этим названием в «Цеппелине» проходили агенты Попов и Волков, вторая — более рискованная — преследовала далеко идущую цель. С их помощью в Берлине рассчитывали обезглавить советское руководство. По замыслу Грефе им предстояло осуществить теракт против наркома НКПС Лазаря Кагановича, а при удачном стечении обстоятельств уничтожить самого Сталина. С этой целью лучшие инженерные умы «Цеппелина» ломали головы над разработкой орудий убийства и остановились на бесшумном пистолете, распыляющем отравляющий газ. От смерти Виктора должен был спасти антидот, который ему надо было принять за два часа до акции. Позже, когда препарат оказался в руках советских специалистов, они установили, что в ампуле содержался медленно действующий яд. Не подозревая об этом, Виктор и Николай продолжали готовиться к выполнению задания.

Утро 18 июня не предвещало ничего необычного, разве что на этот раз занятия начались без Курека. В конце первого часа в классе появился Зигель. Судя по выражению его лица, произошло нечто из ряда вон выходящее. Он лично сопроводил Виктора и Николая на вещевой склад. У них запестрело в глазах от военной формы: русской, английской, американской. Кладовщик подобрал два мундира офицеров Красной армии. Переоблачившись, они поднялись в кабинет Зигеля, там их ждал еще один сюрприз — живой, из плоти и крови, Курмис.

Новое назначение и новое звание — штурмбанфюрер, казалось, сделали его на полголовы выше. Придирчиво осмотрев бывших подчиненных, он остался доволен и потребовал следовать за ним. Во дворе их ждал вышколенный водитель. Он распахнул дверцы «мерседеса», они заняли места и покинули лагерь. На вопросы о цели поездки Курмис отделывался общими фразами. Ясность наступила, когда машина остановилась у мрачной громады — Главного управления имперской безопасности Германии.

Советский разведчик Северов — Бутырин стал первым и единственным, кто без наручников переступил порог самой могущественной спецслужбы фашистской Германии. Вслед за Курмисом Николай и Виктор вошли в просторный холл. Дорогу им преградил часовой. На его лице не дрогнул ни один мускул — будто перед ним каждый день десятками проходили советские офицеры. Проверив документы, он отступил в сторону.

Курмис еще слабо ориентировался в лабиринте коридоров и, поплутав, нашел приемную главы «Цеппелина». После доклада дежурного он проводил Николая и Виктора в кабинет оберштурмбанфюрера СС Грефе. Тот напоминал старого кота, его движения были по-кошачьему мягкими и пластичными. На невзрачном, землистого цвета лице выделялись глаза — холодные и неподвижные, они невидимыми щупальцами цепко хватали собеседника. Грефе заговорил на сносном русском языке и был немногословен. Его хлесткие вопросы не оставляли Виктору и Николаю времени на обдумывание ответов. Пристрелкой Грефе, похоже, остался доволен, а затем огорошил — им предстояла встреча с всесильным шефом Главного управления имперской безопасности Германии Эрнстом Кальтенбруннером, и приступил к инструктажу. Стрелки приближались к 11:00, и ему на ходу пришлось давать последние указания Виктору и Николаю.