Военная подготовка Октября

К этим недостаткам деятельности нужно прибавить, что в дружинах была большая нехватка оружия. Само оружие было ненадежным (револьверы, охотничьи ружья). Опытных военных руководителей не было. Учиться владеть оружием и готовиться к выступлениям нужно было в глубокой тайне, в одиночку, не привыкая таким образом, к совместным действиям. Эти недостатки, в особенности разрозненность действий и отсутствие единого руководства, сильно ослабляли боевую ценность дружин, так что больших успехов им достигать не удавалось. Царские войска в большинстве случаев легко разбивали и рассеивали революционные отряды, а потом жестоко расправлялись со взятыми в плен.

Все эти сильные и слабые стороны восстаний особенно ясно обнаружились во время вооруженного восстания в Москве в декабре 1905 года.

Восстание предполагалось начать в Петербурге в связи с арестом всего состава Питерского совета рабочих депутатов [12]. Но в Петербурге начать его не удалось. Московский совет после манифеста Питерского совета, призывавшего к вооруженному восстанию, постановил начать общую стачку, причем в этом же постановлении указывалось, что нужно стремиться эту стачку превратить в вооруженное восстание. Это постановление было вынесено наспех, без подготовки и соответствующей мобилизации вооруженных сил пролетариата, без выработки определенного плана военных действий, без образования общего штаба, который бы руководил действиями отдельных дружин, без связи с остальными рабочими центрами. Поэтому, несмотря на то, что вооруженные силы московского пролетариата были довольно значительными (около 2 000 человек), попытка восстания была заранее обречена на неуспех. Москва оказалась оторванной от других центров, где в это время продолжало быть сравнительно спокойно. А так как в довершение всего не удалось перервать движение по Николаевской (ныне Октябрьской) железной дороге, то над повстанцами нависла угроза со стороны Питера, который быстро мог перебросить свои войска в помощь московскому гарнизону.

Однако, несмотря на эти неблагоприятные обстоятельства, боевые дружины, начав восстание, правильно поняли особенности уличного боя и боя с регулярными частями. Маленькими кучками в 3–5 человек, скрывая оружие под одеждой, пользуясь заборами, зданиями или наспех устроенными из подручного материала укрытиями (баррикадами), они удачно обстреливали воинские части, наносили им потери, а иногда и обращали в бегство. Попав под огонь такой кучки смельчаков, войсковая часть (рота, эскадрой) разворачивалась по всем правилам полевого устава, начинала правильный обстрел баррикады, иногда не только ружейным, но и артиллерийским огнем, двигалась к ней перебежками, но заняв прикрытие, кроме кучи дров, бочек, сломанного забора, ничего не находила. Сами дружинники, пользуясь кривыми московскими переулками и проходными дворами, исчезали, бесследно и жалили усмирителей откуда-нибудь с другой стороны. Во всех случаях дружинникам весьма деятельно помогало рабочее — население. Оно, когда это требовалось, прятало их, снабжало продовольствием, следило за движениями войск, укрывало раненых и т. д.

Была точно так же правильно понята восставшими и необходимость политической работы среди правительственных войск. И политработа, вернее — политобработка солдат, началась вместе с восстанием. Всегда вступая в бой с казаками, наиболее усердными в то время слугами самодержавия, и с драгунами, которых начальство водило в бой не иначе, как напоив или пообещав щедрые награды, с пехотой дружинники всегда старались вступить в переговоры. Старались действовать на солдат товарищеским словом, разъяснять задачи восстания. И в большинстве случаев солдаты, если не были пьяными или заранее подвинченными своим офицерством, охотно шли на разговоры, легко поддавались убеждениям. Это дало свои плоды. Части московского гарнизона заколебались в своей преданности «престолу и отечеству» и оказались явно ненадежными. Ненадежность гарнизона и неуловимость дружинников, а также ежедневные потери в войсках, верных правительству, так напугали московского генерал-губернатора Дубасова, что он приказал открывать артиллерийский огонь по каждой кучке людей, не разбирая, кто это такие, и слал царю телеграмму за телеграммой о помощи.

В ответ на это из Питера были, наконец, двинуты гвардейские части. Они поддержали московский гарнизон и повели правильное наступление на восставшие районы, охватывая их плотным кольцом. С этого момента восстание быстро пошло на убыль, а 17 декабря после двухдневного артиллерийского обстрела был занят главный очаг восстания — Пресненский район, где дружинники перегородили баррикадами все улицы.