Военная разведка в Российской империи — от Александра I до Александра II

По словам Дениса Давыдова, не жаловавшего Фишера, последний «обладал духом непоколебимым в опасностях и, что всего важнее для военного человека, отважностью и предпреимчивостью беспредельными, средствами всегда готовыми, глазом точным, сметливостью сверхъестественной; личная храбрость его была замечательна, но не равнялась с сими качествами… в них он был единственен!» Однако Давыдов не принимал другую черту этого офицера, а именно — излишнюю жестокость. В отличие от Давыдова, проявлявшего великодушие по отношению к пленным, подчиненные Фишера, следуя указаниям командира, далеко не всегда щадили взятых в плен. Ссылаясь на людей, Фигнеру «доныне приверженных», Давыдов говорит «о неоднократном истреблении его партией, вследствие повеления его, по триста и по четыреста человек пленных». «Быв сам партизаном, — комментирует сказанное выше Денис Давыдов, — я знаю, что можно находиться в обстоятельствах, не позволяющих забирать в плен; но тогда горестный сей подвиг совершается во время битвы, а не хладнокровно и после уже того опасного обстоятельства, которое миновалось — что делал Фигнер» (Грозное оружие: Малая война и другие виды асимметричного воевания в свете наследия русских военных мыслителей. Российский военный сборник. Вып. 22. М., С. 183).

Густая цепь партизан окружила Наполеона и пресекла пути к Москве. Скрываясь в лесах, постоянно переходя с места на место, они пользовались местностью и быстротой движения для внезапных нападений. Они выслеживали неприятельские команды и обозы. Партизаны стали грозой для противника и были неуязвимы. Французские запасы, артиллерийские парки, почта, курьеры, пленные — все попадало в руки партизан. Партизаны ежедневно захватывали пленных, установили непрерывное наблюдение за передвижением французских войск на всех дорогах. Отбитое оружие раздавалось крестьянам, которых партизаны воодушевляли, поддерживали в народной войне.

«Жители, — по свидетельству А.П. Ермолова, — ободренные беспрерывно являвшимися партиями, служили им вернейшими провожатыми, доставляли обстоятельные известия, наконец, сами взяли оружие и большими толпами присоединялись к партизанам. Во второй период войны войсковая разведка была усилена действиями разных по величине конных отрядов, посылаемых на фланги и тыл Великой армии. Это обстоятельство во многих случаях обеспечило командованию своевременное получение необходимых данных о противнике» (Записки А.П. Ермолова. 1798–1826. М., 1991. С. 207).

Народная война против интервентов, которая приняла особо крупный размах после московского пожара, поставила снабжение и связь французов под постоянную угрозу и являлась также источником разведывательных сведений. Проявления народной войны отмечались еще в первые месяцы войны. «…Накануне сего происшествия купец Миншинков того же города (г. Поречье. — Примеч. авт.) привел ко мне адъютанта генерала Пино со всеми его депешами. Миншинков, быв вспомоществуем несколькими мужиками, взял его в плен…» — докладывал «Государю Императору из м. Белого» генерал-адъютант барон Винцингероде 19 августа 1812 г. (Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА.Т. XVI. С. 85).