Военная Россия

Коррупция — ржавчина деспотизма. Чем больше деспотизма, тем больше ржавчины. Молодой деспотизм начинается под предлогом борьбы с коррупцией и демонстрирует зеркальный клинок, но чем больше крови на этом клинке, тем скорее он ржавеет. Деспотам случалось побеждать коррупцию — Гитлер, Сталин. Однако, победа такая всегда ненадолго, цена слишком высока, к тому же победа во многом фиктивна — просто то, что в свободном обществе считается коррупцией, в деспотии объявляется нормой.

ТРОФЕИ

Архиеп. Казанский Анастасий Меткин поблагодарил католический фонд "Помощь Церкви в нужде" за деньги, благодаря которым Казанская духовная семинария, созданная в 1999 г., стала на ноги, может позволить себе прекрасную технику и хороших преподавателей. Это было сообщено — на английском языке — католическим агентством «Зенит», 28.8.2007. На сайте семинарии (очень неплохом) — kds.eparhia.ru — и епархии ничего о помощи от католиков не говорится, благодарность им не выражается, а лишь упоминается помощь черносотенного проекта eparhia.ru.

КРАСОТА ПО-АРМЕЙСКИ

Гламур в России — больше, чем гламур. На своей исторической родине (кстати, что за бредовый новояз — «историческая родина»? а какой ещё может быть родина? Если я еврей в России, то Россия моя «внеисторическая родина», а Израиль — «историческая»? Похоже, «историческая» тут как «фактически» — обозначение ложности утверждения. Если про что-то говорят «фактически», значит, на самом деле это не так. «Историческая родина» — это место, куда меня хотят выгнать с настоящей родины, и не так уж важно, из лучших побуждений как еврейские националисты, или из худших, как националисты российские)… Итак, гламур на своей исторической родине — заметьте, гламур неспособен на лирические отступления, даже если отступление на родину — гламур в Европе и США всего лишь определённый стиль рекламы, появившийся в середине ХХ века одновременно с появлением дешёвой массовой цветной глянцевой фотографии. А в России сегодня гламур — это политика, причём кремлёвская. Подводную лодку на Северный полюс, президент лично звонит героям… Особенно хороша растяжка про этот подвиг около клуба «Чкалов» на Пресне — сталинский гламур дальних покорений бок о бок с путинским.

Гламур — эстетика именно президента, а не, скажем, губернаторов. Даже у Лужкова — не гламур, а всего лишь глянец. Никто не назовёт лужковскую диктатуру гламурной — она глянцевая. Разница не принципиальна, но интересна, потому что указывает на то, что гламур — лишь высшая стадия развития глянца. В иерархическом обществе (а милитаристские социумы всегда иерархичны) положение в иерархии определяет и эстетику. Высший слой — гламур, губернаторский уровень — глянец, номенклатура районного звена — блеск. Параллельно существует идеологический уровень, на сегодня — в православной шкуре (что на систему партпросвета натянули шкуру православия не означает, что Православие убили — Православие слиняло, оставив шкуру, как змея — кожу, как воскресший Господь оставил суеверам Свой гроб и пошёл давать Духа верующим). В православизме — сияние. Тоже, конечно, иерархическое: у Патриарха гламурное сияние, настоящие алмазы и слоновая кость, миллионы долларов, у рядовых архиереев, соответствующих генералам — глянец, у приходского духовенства — блеск стразов на митрах. Золото в полсантиметра толщиной — золото в микроны толщиной — сусальное золото.

Конечно, золото и на проклятом Западе золото. Оно там даже больше золото, потому что там под гламуром и золотом — тяжёлый ежедневный труд, производство, торговля, суд, сделки, производительность труда, в общем, реальная повседневная жизнь. Там гламур — как вечерний фильм, воскресный пикник, в общем — конец венчает дело. Российской державе это всё глубоко чуждо. Работать ради золота — фуй! Нью-Йорк — город жёлтого дьявола. То ли дело Москва — это город дьявола гламурного, глянцевого, блестящего, сияющего всполохами лампад. Это глянец без фотографии, это конец в смысле прикончить кого-нибудь, а не в смысле закончить работу. Это блеск начищенных офицерских сапог. Эстетика военного городка и дембельского альбома — только дембеля не будет! Точнее, демобилизации боятся как огня (перестройка и была попыткой демобилизации России) — ведь придётся работать. Лучше уж пить, убивать, драться, материться, в общем, заниматься всем тем, чем занимаются в гарнизоне, который существует сам по себе, отгородившись от реального мира, защищая лишь собственное право быть гарнизоном, кормиться за счёт окружающих и наслаждаться созерцанием своего отражения в своих гламурных сапогах.