Военное дело индейцев Дикого Запада. Самая полная энциклопедия

Тэйлор отмечал, что, например, «в случае с черноногими совершенно ясно, что даже самые посвященные и доверенные исследователи испытывали трудности в получении толкования изображений на раскрашенных типи, так характерных для этого племени». Макклинток сообщал по этому поводу, что никто не говорил о них, и люди ничего не знали, кроме того, что «Сила» таких типи ослабнет, если их владельцы откроют свои секреты. То же касается и других священных для индейцев знаний. Джеймс Ховард писал., что скептически относится к системе перьевого символизма индейцев Равнин, обозначавшей военные подвиги воина. Каждый этнограф описывал такую систему символов для племени, которое изучал, но каждая последующая система отличалась от предыдущей, зафиксированной в том же племени или общине. «Система, записанная мной у понков, – писал Ховард, – не слишком противоречит записанным у них ранее, но ни одна из них не согласуется с какой-либо другой! Символизм, видимо, существовал, но имел весьма расплывчатый и индивидуальный характер». Он предположил, что тот или иной знак зачастую становился символом лишь после того, как воин украшал себя пером по своему вкусу. «Так или иначе, в таких маленьких племенах, как понки и омахи, было легко помнить о заслугах каждого воина и без определенных орнаментов». С другой стороны, на примере многочисленных сиу мы наблюдаем серьезные разночтения в обозначении воинских деяний, зафиксированных исследователями и современниками. У манданов и хидатсов, в отличие от большинства племен, градация и символизм подвигов, напротив, были педантично классифицированы. Однако перьевой символизм, по словам манданов, имел недавнее происхождение и был перенят ими у сиу. Градация и значимость подвигов могли меняться в разные периоды времени, в зависимости от множества факторов.

Воин скиди-пауни носил чуть ниже колена поверх леггин декоративную повязку, которая показывала, что он является активным бойцом, который «все время находится в военных походах». Среди питахауират, чауи и китке-хахки-пауни высокий ранг обозначался такой повязкой из шкуры енота. Великие воины пауни имели право носить вокруг шеи шкурку выдры как доказательство их доблести.

У шайенов, если на враге не был сделан третий «ку», он присуждался воину, что-либо снявшему с трупа этого врага, потому что он дотрагивался до него. Человек мог засчитать себе деяние, если выстрелом из ружья или стрелой убил врага или сбил его с лошади. Захват у врага ружья или щита и скальпирование врага всегда упоминались.

У банноков существовал особый подвиг, не встречавшийся у остальных племен, – наступить мокасином в кровь врага. Такой воин имел право раскрасить в красный цвет подъем своих мокасин, показывая тем самым, что он принимал участие в убийстве врага и втоптал в землю его кровь.

Осейджи выделяли 13 военных подвигов, называемых одон. Семь из них назывались земными, а шесть – небесными. Среди них: ударить врага в пределах лагеря, ударить врага на открытой местности, убить врага, отрезать голову врага, быть предводителем военного отряда, быть помощником предводителя. Осейджи вели счет убитым врагам, и, когда воин убивал четвертого, он рисовал на своей груди синий полумесяц концами вниз. Тиксир писал, что орлиные перья у осейджей могли носить лишь те, кто украл у врага хотя бы одну лошадь. Воины, убившие врага, получали честь носить маленькие колокольчики и боевые топоры.

Команчи считали, что более доблестно биться с врагом вблизи, копьем или палицей, чем издали поражать его стрелами и пулями. Более почетным было ударить врага, повалить его наземь, нежели убить издали. Храбрейшим поступком считалось добыть «ку» на живом враге. Похищение привязанных лошадей из неприятельского лагеря оценивалось высоко, но было несравнимо с касанием павшего противника около вражеской линии или с ранением врага в рукопашной схватке.