Военное дело (СИ)

- Я тут такое нашел! - буквально завопил на другом конце Малыш, что я автоматически отодвинул телефонную трубку в сторону. Суров, увидев мой непроизвольный жест, усмехнулся.

- Спокойнее, слушаю внимательно, - произнес я в аппарат.

_ Четыре раза при проверке склада боеприпасов подполковника Зубова подменял совершенно другой человек. " Вот, гаденыш, тянет кота за хвост, - начал злиться я.

- Как это возможно? Графики на секретных объектах утверждаются на квартал..

Тут уже смутился Малыш, думая, что из кожи вон полезу, чтобы сначала узнать фамилию этого человека.

- Ну, правильно. Он - то, как раз, в этих списках и есть.

Я придвинул к себе стул и сел. Суров нервно заелозил на своем месте.

- Говорить? - нахально спросил капитан и довольно засмеялся.

- Это подполковник Дудник - начальник транспортной службы завода, представитель штаба.

" Вот тебе и способ транспортировки, а возможности какие!! Так теперь не торопиться, - приказал себе я.

- Хорошо, а как это практически возможно?

-Да очень просто. Раз человек утвержден, то и вопрос о подмене решить всегда можно. Начальство в известность, конечно, ставить нужно, но мало ли что в жизни бывает. Главное формальности соблюсти.

- Как ты это выяснил? - я уже перешел "на ты".

- Чисто случайно, - сознался Малыш: - В журналах регистрации проверки везде числится Зубов, но в списках КПП четыре раза, в день его проверок, зарегистрирован Дудник, как допущенный на склад.

Я повернулся к Сурову, тот уже стоял, готовый к любым действиям.

- Давай сюда всю документацию! - распорядился я.

- Что-нибудь выяснили? - попытался спросить он бесстрастным голосом.

- Нужно немедленно взять под наблюдение подполковника Дудника. И сверх аккуратно, потому как человека можно смертельно обидеть или же насторожить и вспугнуть.

- Дудник? - у Сурова вытянулось лицо: - Да, конечно, все сделаем аккуратно. Но как же это? Я же его хорошо знаю...

Он направился к двери размашистым шагом.

- А я бы хотел переговорить с Кононенко еще раз, - вслед ему сказал я. Он жестом пригласил меня за собой. Домой к Кононенко мы отправились через десять минут. По-прежнему на лице Сурова я видел искреннее удивление.

Дверь нам открыл сам Кононенко. Поздоровался и пригласил пройти на кухню, сославшись на беспорядок в доме. От него сильно пахло крепким спиртным, хотя выглядел он довольно трезвым. "Только начал, - подумал я.

- Квасишь?! - зло спросил Суров. Кононенко пожал плечами и уселся на табурет: - Имею право, не на службе.

- В каких вы отношениях с подполковником Дудником? - резко начал я. У Кононенко расширились от ужаса глаза, как будто я сунул ему за пазуху, по меньшей мере, индийскую кобру. Он судорожно сглотнул:

- А причем здесь это?

- А притом, что вы немного не договорили мне, что подполковник Дудник несколько раз подменял на проверке склада покойного Зубова.

- Откуда вы знаете? - непроизвольно вырвалось у него. Я промолчал. Суров вытащил сигарету и закурил. Сладковато-терпкий запах табака наполнил комнату.

- Рассказывайте, Кононенко! - опять надавил я. Тот беспомощно захлопал глазами.

- Да не могу я, поймите же!

- Слушай, майор! Кончай сопли распускать, - не выдержал Суров: - Нет, чтобы с самого начала все рассказать!

Кононенко налился пунцово-красным цветом, мне показалось, что он вот-вот лопнет от обиды и тут его прорвало:

- А сами что говорили?! - он буквально впился глазами в Сурова: - Держи язык за зубами! Чтобы лишнего не болтал, особенно при москвиче!! Что не так скажите?!

Он уже развернулся ко мне и добавил:

- Еще говорил, что все надо свалить на Зубова и быстрей это дело закончить. Мне, мол, за это будет служебное несоответствие, а с покойного, какой спрос? Я уже начал подумывать - может они, и Зубова специально застрелили. От них всего ожидать можно...

- Ты!! - заорал на него Суров: - Говори, да не заговаривайся!!

- Успокойтесь, Василий Митрофанович, - одернул я "особиста", тот уже готов был врезать Кононенко оплеуху.

- Извините, виноват, - осекся Суров.

- Я про все это еще сразу рассказать хотел капитану Малышу, да бес попутал, - добавил Кононенко: - Потом все-таки предупреждали - секретные дела, я, в конце-концов, подписку давал о неразглашении...

" Вот это да! - воскликнул я про себя и весь превратился вслух, понимая, что такое признание может состояться только раз.

- Какую подписку? - поперхнулся табачным дымом Суров. Дальнейшие его вопросы я пресек движением руки.

- Какую - какую, - передразнил его Кононенко: - Обычную подписку, согласно установленной формы. Точно такую же расписку мы все подписывали по прибытию на завод. О неразглашении, одним словом.

- И кто же вас обеспечил столь интересной бумагой, - начиная волноваться, спросил я. Кононенко вздохнул, видимо, отходя от эмоционального всплеска.

- Откуда же я знал, что это не по вашему приказу, - обратился он к Сурову. Тот поломал в руках очередную сигарету, пытаясь закурить, и уставился на хозяина квартиры.