Военное дело (СИ)

- Тогда у меня к вам другой вопрос. Случались ли вообще еще какие-нибудь хищения на складах объекта за время вашей работы здесь?

Кононенко наморщил лоб, всем своим видом изображая мыслительный процесс.

- Серьезного ничего не было, да и быть не могло. Вы же сами понимаете - объект - строгой секретности и особого режима. По мелочи, так было. Года четыре назад прапорщик Дубинин пытался вынести пустые ящики из-под снарядов для дачного огорода. Его, понятное дело, тут же изловили и списали подчистую, чтобы сор из избы не выносить. Рапорт наверх, конечно, не пошел. Чего человеку жизнь портить? А это имеет значение?

- Может да, а может - нет, - коротко обронил я: - Ну, а чисто теоретически - можно вынести секретную продукцию со склада незаметно?

- Теоретически все можно, тем более что, как я понимаю, факт налицо, - при этом он горько усмехнулся: - Нужен вам стрелочник. Что ж, готов понести, как говорится.

Я поймал себя на мысли, что на мой вопрос он отвечать не будет. Откинувшись на спинку стула, я покачался на его задних ножках: " Нужно пробовать по-другому".

- Скажите, Кононенко, во время проверок подполковник Зубов часто приходил на склад с портфелем?

- Точно не скажу, но раза два или три точно было. Текущая проверка проводится вообще-то еженедельно. Правда чего греха таить, после этой катавасии, иногда и до формализма дело доходило.

- Катавасия - это что?- перебил его вопросом я. Майор стушевался.

- Это развал страны, - грустно констатировал он. Я кивнул в знак согласия.

- Хорошо, а как он самостоятельно вскрывал ящики. Насколько мне стало известно, он отсылал вас со склада, актировал все сам.

- Ну, не совсем так. Я открывал замки, пломбу значит..и уходил-то тоже раза два. За водкой, будь она не ладна.

- Ну, спасибо за откровенность, - я поднялся со стула.

- И все? - не выдержал он. Я остановился и подтвердил.

- Пока, собственно говоря, да, если вам мне больше нечего сказать. Кроме всего, свои слова надо подтвердить в письменном виде - это важно.

Кононенко сделал удивленные глаза, но промолчал. Я вышел на лестницу. Там уже стояли Суров и два капитана.

- Ну как? - поинтересовался он.

- Ничего нового. Мне бы, Василий Митрофанович, еще ознакомиться с личными делами некоторых товарищей.

Суров понимающе кивнул.

- Организуем, сейчас пройдем к начальнику кадров и все возьмем.

Начальником отдела кадров оказался совершенно седой подполковник по фамилии Троянов. Он работал на этой должности с самого основания секретного завода, придя сюда старшим лейтенантом. Поэтому он практически знал всех офицеров и сотрудников в лицо не только по личным картам, но и по послужным спискам и, даже, поговаривали по всевозможным сплетням и был за это всегда востребован и обласкан любым начальством. Об этих качествах я узнал от Сурова перед самым нашим визитом. После взаимного представления, мы обменялись дежурным рукопожатием. Троянов пригласил нас в смежную комнату, заставленную до потолка высокими металлическими стеллажами с документами, и усадил за единственный стол, на котором располагался вполне приличный компьютер.

- Эта техника - дрянь! - перехватив мой взгляд, сказал Троянов и показал на темный экран монитора: - Лучше обычной бумаги ничего нет и, никогда не придумают, особенно в наших делах.

Он многозначительно подмигнул Сурову. Тот пожал плечами и пристроился рядом со мной.

- Внимательно слушаю Вас, - он достал из внутреннего кармана чехол с очками.

-Мне нужны личные дела подполковника Зубова, майора Кононенко и вообще всех офицеров, имеющих хоть какое-нибудь отношение к складам, - спокойно озвучил я свою просьбу: - По нынешнему и по предыдущему году.

- Подождете минутки три - я мигом, - снисходительно произнес Троянов и исчез за стеллажами. Послышался шорох переворачиваемых бумаг. Действительно через три минуты он вернулся к нам и вынес около десяти - двенадцати скоросшивателей с личными делами.

- Пожалуйте,- он аккуратно положил их на стол.

- Так, - потер руки Суров: - Что нас будет интересовать в первую очередь?

" Видно очень нравится роль помощника, да и в курсе основных событий всегда, - посмотрел на него я с некоторым раздражением: - Послать бы его..., но характер у меня слишком мягкий".

- Ну, а вы как думаете?

Суров тут же с готовностью ответил:

- Служба за рубежом, в первую очередь; взыскания, возможные контакты с разными там фирмами. Сейчас это бывает сплошь и рядом, - перечислил он. Я согласно кивнул и разделил скоросшиватели на две части, за тем вытащил чистый лист из своей папки и положил перед собой.

- Разрешите - я к себе? Если, конечно, больше не нужен, - напомнил о себе Троянов.

- Да-да, конечно, - отпустил его я.

Что вообще можно было выяснить из скупых официальных документов, где значились пометки о перемене мест службы, повышения в звании и скупых биографических данных: холост, женат, двое детей - не более. Тем не менее, мы просидели за этой работой, до тех пор, пока не стало темнеть. Ничего экстраординарного я, естественно, не нашел. Сделал на своем листе некоторые пометки, больше для проформы.