Военные приключения. Выпуск 3

Умело выстроив свое войско для битвы, чтобы избежать больших потерь, правильно выбрав направление решающей атаки и собрав в этом месте лучшие силы, Острожский задумал одним решительным ударом одолеть противника. Все им было задумано и сделано верно. Но великий литовский гетман допустил серьезную ошибку в одном — он не взял в расчет полководческий дар русского воеводы, его известные способности разгадывать вражеские намерения.

Князь Даниил Васильевич не без умысла решил руководить московским войском в битве с придорожного кургана, а не с холма где-то в центре занимаемых позиций так бы мог поступить на его месте кто-то другой, менее опытный и смекалистый воевода. Щене не надо было долгих раздумий, чтобы понять, где находится самое уязвимое место гуляй-города, самое привлекательное направление для нанесения главного удара. Он просчитал возможные варианты штурма деревянной крепости на катках и… разгадал замысел гетмана.

Поэтому воевода Щеня, вновь проявив разумную хитрость, создал видимость малочисленности русских воинов за стенами гуляй-города. Конные тысячи тверской рати, сколько смог, старший воевода укрыл за курганами — оттуда он мог бросить их в бой в любую минуту.

Еще больше тверской конницы князь Даниил Васильевич скрыл в ближайших окраинах Дорогобужа. Оттуда она могла прибыть по первому зову и с ходу вступить в бой. Острожский же на такой «дальний» ход именитого противника даже не рассчитывал.

Видимость малочисленности защитников гуляй-города была создана. Их действительно насчитывалось на десять с лишним тысяч меньше, чем воинов в польско-литовском войске. Десять тысяч отборных конников — московских служилых людей полка во главе с боярином Юрием Захаровичем Кошкиным ушло с Митькова поля и село в засаду.

Определив себе воеводское место в предстоящей битве, князь Щеня преследовал и еще одну важную цель. Он стремился воодушевить русских ратников личным бесстрашием, презрением к опасности, подняв княжеский стяг в самом опасном месте. Это знали и видели все в его войске.

Великий гетман литовский, одетый для боя в стальные доспехи, восседал на боевом коне под своим знаменем на вершине холма. Его окружала пышная свита польских и литовских вельмож. Пора было начинать атаку. Гетман взмахнул рукой в боевой рукавице.

И сию секунду под холмом тревожно забили в набаты. Им ответили набаты в полках и отрядах.

По гуляй-городу ударили из тяжелых, большого калибра пищалей. Добротно сделанные из толстых дубовых досок и хорошо закрепленные щиты выдержали град чугунных и каменных ядер. Но в некоторых местах у дороги под восторженные крики изготовившихся к атаке германцев зазияли бреши: несколько щитов перевернулось — катки не давали нужной устойчивости.

Вновь забили набаты под гетманским шатром. С криками и гиканьем конница и пехота Острожского устремились на штурм гуляй-города по всему Митькову полю…

…Когда поутру последние вражеские всадники повернули назад коней и умчались прочь от стен гуляй-города, наступило затишье. Щеня понял, что пока Острожский не дождется перехода всех своих сил через Ведрошь, он не начнет штурм деревянной крепости, возведенной за одну ночь умельцами Федора Ивановича Рязанцева.

Князь Даниил еще раз объехал (с первыми петухами он просто «принял работу» у воеводы-гулявого) деревянную крепостицу. Его сопровождали немногие — старший наряда Василий Собакин, Рязанцев, Кузьма Новгородец, войсковой писарь да с дюжину детей боярских — гонцов старшего воеводы.

Полком левой руки (левым крылом гуляй-города) командовал князь Иосиф Дорогобужский. Здесь только ближние пищальщики открывали огонь. Преследователи передового полка — тысячи конников — не успели сюда «залететь». Переговорив с воеводой, его тысяцкими, Щеня напомнил им, чтобы пуще глаз стерегли дубраву, — гетман в случае полной неудачи генерального штурма может пойти на охват фланга. Легкая конница у него имелась, а проводника мог найти среди шляхтичей, осевших на закрепленных за ними смоленских землях.

Пожелав удачи Дорогобужскому, старший воевода поскакал к князю Ивану Михайловичу Воротынскому — под его рукой находился весь центр гуляй-города. Щеню порадовало боевое возбуждение, царившее среди ратников, — еще бы, двумя залпами пищальники положили под стенами полевой крепостицы столько воинов! Даниил Васильевич от имени великого князя московского сказал доброе слово московским пушкарям. Похвалить-то похвалил, но напомнил, что настоящая битва еще только ожидается.

Здесь его порадовал воевода Воротынский, принесший в дар первый польский штандарт, взятый в битве на Митьковом поле у реки Ведроши. Железным дробом скосило знаменщика одного из вражеских отрядов, Сразу нашелся охотник, выскользнувший из-под щита и принесший в русский стан знатный трофей.