Военные приключения. Выпуск 4

— Может, они о нас забыли?

— Да все рассчитано, — тихо сказал Полонов. — Похоже, что дружеских объятий не предвидится.

— Мы же на официальном приеме.

Раскрылась стеклянная дверь, и улыбчивый офицер пригласил их в зал. Здесь было сумрачно, неуютно. Откинулась занавеска, быстро вошел высокий толстый полковник с крупным лицом, огромным носом. Едва кивнув, он вытащил из кармана носовой платок, трубно высморкался и лишь после этого произнес несколько слов. Круглолицый переводчик с черной волосатой грудью в вырезе белой куртки с трудом подбирал русские слова: «Заместитель командующего Красноморским военным округом полковник Маамун рад этой встрече…» Затем гостям были представлены египетские офицеры, а хозяевам — советские офицеры. На этом церемония знакомств окончилась.

Расселись, и теперь Винченко смог как следует рассмотреть сервировку. Здесь были различные салаты, рыба печеная, мясо жареное, холодный плов с изюмом, аппетитная смесь, состоящая из ломтиков манго, ананаса и зерен граната.

Сидевший слева от Винченко капитан 2 ранга Хумса налил ему, а потом себе в бокалы прозрачной жидкости и застыл, поглядывая на полковника. Тишина ожидания повисла над столом. В тишине громко булькала жидкость, которую полковник долго наливал из кувшина в свой бокал.

Винченко ждал первого тоста, обдумывая, что скажет сам. И вдруг вздрогнул от оглушительного звука: заместитель командующего опять сморкался, развернув свой огромный платок. Затем он свернул платок, спрятал в карман и принялся есть. Все арабские офицеры, человек пятнадцать, застучали ложками и вилками. Винченко взял свой бокал и пригубил. В бокале была обыкновенная холодная вода. Это было неожиданно, непонятно, он с недоумением посмотрел на своих офицеров. Те смущенно переглядывались между собой.

— Извинить, — услышал он слова Хумсы. — Нет вина. Объяснить боевой обстановки. Надо быть боеготовность. — Он скосил глаза в сторону и добавил тише: — Так сказал полковник Маамун.

Винченко кивнул и ткнул вилкой в кусочек ананаса. Он-то хорошо знал, какая у них боеготовность: иных мусаыдов — мичманов не поднимаешь с молитвенных ковриков и боевой тревогой, иных офицеров днем с огнем не сыщешь на боевых постах в пятницу, когда выходной день. И только одно утешало: капитан 2 ранга Хумса говорил смущенным, извиняющимся тоном, давая понять, что лично он непричастен к такому приему. Значит, не все они тут отшатнулись от былого дружелюбия.

Наконец полковник встал, все тотчас поднялись из-за стола. Полковник снова полез за своим платком и что-то произнес.

— Господа! К сожалению, я очень занят, — быстро перевел переводчик. Винченко болезненно поморщился: бестактность. Он, видите ли, занят, а они, стало быть, не заняты?..

Едва поспевая за полковником, переводчик заговорил о том, что война прервала важнейший мировой торговый путь через Суэцкий канал, что Египет при помощи американцев намерен снова ввести его в строй, что расчистка Суэцкого залива от мин — одна из важных работ, проводимых сейчас с помощью советского флота.

Ничего нового. Но Винченко сделал новый для себя вывод: заместитель командующего здешним военным округом, как видно, дает понять, что присутствие советских кораблей в египетских водах — вынужденная мера.

В этот момент с моря, слабо токлнувшись в стекла, донесся звук далекого взрыва. Полковник на миг прервал свою скороговорку и, словно спохватившись, заговорил о том, что в знак признательности за помощь в разминировании залива он желает вручить советским офицерам подарки. Переводчик подал ему небольшую декоративную тарелку с лежащей на ней авторучкой а двумя американскими карандашами. Полковник шагнул к Полонову. Полонов спокойно взял тарелку и заговорил о том, о чем еще два года назад часто говорилось египетскими официальными представителями: советские люди питают самые добрые чувства к трудолюбивому египетскому народу. Советский Союз всегда в трудную минуту приходил на помощь Египту. Вот а теперь советские моряки до конца выполнят свой долг, какие бы трудности ни пришлось преодолеть. Он говорил о том, что первый этап работ успешно завершен — протрален фарватер, по которому уже прошли к Суэцкому каналу американские суда.

Полковник заторопился. Ничего не говоря, он раздал подарки, еще раз громко высморкался и вышел.

— Пообедали! — насмешливо сказал командир «Смелого» капитан 2 ранга Володин, когда все они забрались в вертолет и снова почувствовали себя дома.

— Ничего, — угрюмо проговорил Гаранин. — Должен же быть ответный визит. Пригласим на корабль, покажем, что такое настоящее гостеприимство, не будем злопамятны.

Взметнулась пыль, промелькнули в окнах вертолета метелки пальм у губернаторского дома, завалились назад белые минареты, и поплыло внизу пестрое от рифов море.

На полетную палубу крейсера сходили как на родную землю — с чувством несказанного облегчения.

— Не пообедать ли нам? — неожиданно продолжил Полонов. — По-своему, по-русски, а?

— Это дело! — оживился Винченко.

IX