Военный Петербург эпохи Николая I

К таким паркетным офицерам, по адресу которых отпущено это горькое замечание, относился и столь печально известный кавалергард, как убийца Пушкина Жорж Дантес. Недалекий, заносчивый, пустой, но по-своему неглупый, обаятельный, цепкий и практичный молодой человек был совершенно свободен от моральных „предрассудков". Красота Дантеса привлекла внимание нидерландского посланника барона Л.-Б. Геккерена, который направлялся в Россию, встретил в гостинице заболевшего француза, проникся его положением, и по выздоровлении предложил Дантесу присоединиться к его свите. По прибытии на место Геккерен поместил Дантеса у себя и всячески опекал. В Петербурге Дантес сошелся с художником А.И. Ладюрнером, который в эрмитажной мастерской писал портрет императрицы Александры Федоровны. В одно из таких посещений в мастерскую внезапно зашел император Николай I, и художник едва успел спрятать Дантеса за занавеску. Желая помочь карьере соотечественника, Ладюрнер стал восхвалять государю своего молодого друга, заочно влюбившегося в изображение императрицы и просиживающего перед ним целыми днями. Император рассмеялся, пожелал видеть Дантеса, милостиво поговорил с ним, и Дантес своей находчивостью и остроумием сумел завоевать расположение монарха.

В начале 1834 года Жорж, или как его именовали в приказах, Егор Петрович Дантес, был допущен прямо к офицерскому экзамену, хотя во Франции в Сен-Сирской военной школе пробыл менее года и не закончил ее. Из школы Дантес был вынужден уйти за участие в роялистской манифестации. Очевидно, русский император пожелал помочь молодому человеку, пострадавшему за приверженность к законному королю. Николай I не делал для себя большой жертвы, открывая дорогу Дантесу в Кавалергардский полк — кавалергарды для государя стояли ниже, чем любимые конногвардейцы. В феврале 1834 года Дантес был зачислен в полк корнетом, в январе 1836 произведен в поручики, в мае усыновлен Геккереном, в июне принял его фамилию. 27 января 1837 года смертельно ранил на дуэли Пушкина, в марте после судебного разбирательства исключен из полка, лишен офицерских патентов и под конвоем выдворен из России. Этот человек остался бы безвестным, если бы не стал главным орудием врагов Пушкина в деле отвратительной травли великого русского поэта. Только этой гнусной ролью Дантес прославился и «заслужил» внимание историков и литературоведов.

Л. Геккерен. Худ. Й. Крихубер. 1843 г.

Ж. Дантес. Акварель Т. Райта. 1830-е гг.

Далеко не лучшего офицера приобрел в лице Дантеса Кавалергардский полк. История полка приводит следующие данные: «Дантес по поступлении в полк оказался не только весьма слабым по фронту, но и весьма недисциплинированным офицером; таким он оставался в течение всей своей службы в полку: он то „садился в экипаж" после развода, тогда как „вообще из начальников никто не уезжал", то он на параде, „когда только скомандовано было „вольно", позволял себе курить сигару, то на линейку бивака, вопреки приказанию офицерам выходить не иначе, как в колете или сюртуке, выходил „в шлафоре, имея шинель внакидку". На учении „слишком громко поправлял свой взвод“, что не мешало ему самому „терять дистанцию“ и до команды „вольно" сидеть „совершенно распустившись на седле". Эти упущения Дантес совершал не однажды, но они „неоднократно напред сего замечаемы были“. Мы не говорим уже об отлучках от дежурства, опаздывании на службу и т. п. 19 ноября 1836 года отдано было в полковом приказе: „Неоднократно поручик барон де-Геккерен подвергался выговорам за неисполнение своих обязанностей; за что уже и был несколько раз наряжен без очереди дежурным при дивизионе; хотя объявлено вчерашнего числа, что я буду делать сегодня репетицию ординарцам, на коей и он должен был находиться, но не менее того… на оную опоздал, за что и делаю ему строжайший выговор и наряжаю дежурным… на 5 раз“. Число всех взысканий, которым был подвергнут Дантес, за три года его службы в полку достигло цифры 44».[152]