Военный советникъ

К чести ювелиров, они отменно держали себя в руках — хотя предъявленная им «экспозиция» уже тянула на пару-тройку миллионов рублей. А может, и больше. Существенно больше! Приценившись опытным взглядом к африканским камням, Эдуард Болин сходу подметил парочку будущих двадцатикаратных бриллиантов. Еще один экземпляр, при удачной разделке и огранке, мог вытянуть и на тридцать. А вон тот?..

— Вы позволите несколько… освидетельствовать, так сказать?

— О, разумеется! Вот здесь ювелирные увеличительные очки, и лупы с подсветкой.

Несколько минут прошли в полном молчании, изредка нарушаемом шорохом и перестуком драгоценных камней.

— Алмазы, как я понимаю, выделывать еще не получается?

Понимающе улыбнувшись, Агренев успокоил мастеров-экспертов ювелирного дела:

— Уверяю, существующее положение вещей меня абсолютно устраивает. Собственно, изначально установка синтеза искусственных кристаллов разрабатывалась для некоторых нужд одного из моих производств…

— Рубиновые подшипники для часов и сверхточных измерительных приборов?

Поглядев на Фаберже с определенной долей удивления, промышленный магнат подтвердил:

— Они самые, Карл Густавович. Вижу, вам не чужды последние веяния технического прогресса?

Снимая наглазную лупу, седобородый мужчина печально вздохнул:

— Однако, как быстро все меняется. И многое, бывшее прежде незыблемым, рушится прямо на глазах… Вы верно забыли, Александр Яковлевич, как обращались ко мне с просьбой о консультациях для директора Ковровских заводов?

— Гм? Виноват, запамятовал.

— Кстати, позвольте полюбопытствовать: камни выращены по методу Марка Гудена[95], или француза Вернейля[96]?

— Ну что вы, у меня полностью оригинальная технология. К тому же…

Хозяин небрежно «зачерпнул» несколько крупных образцов.

— Видите? У названых вами господ пока получаются лишь простые сапфиры, на моей же установке — еще и звездчатые[97].

Придворный ювелир Болин на ерунду вроде пустых разговоров не отвлекался, упоенно роясь в кюветах с венесуэльскими и намибийскими дарами природы. Небольшой круг из полупрозрачных камней все рос и рос, пока его не замкнул «булыжник» благородной шпинели весом в добрые сорок карат, окруженный свитой из рубиново-алмазной мелочи — сам же мастер после этого откинулся на спинку стула, и начал вытирать платочком трудовую испарину.

— Вот с этого, господа вы мои, выйдет та-акое ожерелье!..

Придя в себя, Эдуард Карлович опустил взгляд на самоцветный микс и растерянно моргнул:

— Э-ээ, кхм? Прошу извинить, я несколько… увлекся.

— Ничего страшного. Ведь именно эта увлеченность и делает вас лучшими в своем деле, не правда ли? Однако, с вашего позволения, я продолжу…

Задумавшись о чем-то на пару мгновений, князь мимолетно улыбнулся:

— Вернее, устрою небольшой экскурс в недалекое прошлое. Итак: когда я основал Русскую оружейную компанию, то почти сразу столкнулся с одним неприятным обстоятельством — когда желания покупателей не соответствуют их же финансовым возможностям. Думаю, вам это тоже знакомо, господа?

Потомственные ювелиры дружно кивнули: еще как!

— Со временем масштаб этой проблемы только рос… К счастью, мы смогли как-то приспособиться.

Выразительно покосившись на два столика с самоцветами, Агренев продолжил:

— Мои компании известны гибким подходом к каждому перспективному клиенту. С одной стороны, это весьма помогает в коммерческих вопросах, с другой же — скопилось довольно большое количество разного сырья, которое было бы неплохо как-то переработать.

«Особенно технические алмазы, которых скопилась уже пара тонн! Надо бы не забыть отгрузить внеплановых живительных пенделей кое-кому в Коврове, чтобы шевелились насчет алмазного инструмента».

Пока Александр делал себе мысленную пометочку, лица Болина и Фаберже все больше и больше светлели — кажется, они начали понимать, к чему идет разговор. Вернее, так им начало казаться.

— Когда я только столкнулся с подобными трудностями, то начал наводить справки — и выяснил, что огранка в Российской империи поставлена на весьма среднем уровне. Нет, что касается самоцветов, то все более-менее, благодаря Петергофскому гранильному заводу. Но вот с разделкой алмазов, увы, все гораздо хуже — соответствующее казенное предприятие в Екатеринбурге качеством своей работы откровенно не радует.

Придворные ювелиры скривились, причем каждый на свой лад. Да как же, хуже. Откровенно хреново!!! Чтобы раскрыть красоту и свет крупных камней, приходиться отсылать их иностранным огранщикам. Те, конечно, за работу дерут, но хотя бы результат гарантируют!..

— Разумеется, подобное положение дел меня не устраивало, поэтому я взял на себя труд договориться об обучении нескольких перспективных юношей у ведущих парижских специалистов. Годом позже и в Амстердаме нашлись целых два мастера, согласившихся поделиться секретами мастерства… Вот, кстати, образчики труда их учеников.