Военный трофей

Маркус впился в меня взглядом.

Я ответила ему тем же.

— Я не виновата. Мне не разрешили ничего с собой взять!

Маркус кивнул.

— Этого велит обычай. Военачальник потребовал вас. Теперь вы принимаете вещи только из его рук. — Он нахмурился. — Я что-нибудь придумаю, трофей.

— Лара!

Он фыркнул и пошёл убираться.

Я потопала на улицу, почти желая уйти в замок, домой, даже если придётся проделать весь путь на своих двоих. Как Кир смеет намекать, что Ксиманд или я рискнули расторгнуть соглашение. По общему признанию Ксиманд мотивирован больше из личного интереса, но мотивирован. Однако ненависть в его голосе была так сильна. Идея, что Ксиманд мог взять на себя такой риск, одновременно пробуждала во мне ярость и отвращение. В прошлом уже были прецеденты, когда он принимал меры, которые принесли больше пользы ему, чем стране. Но меня немного успокаивало, что Уоррен и Озар всем сердцем заботятся о государстве. Они остановят моего брата, если узнают, что он творит. Ксиманд обладает лукавством, которое меня всегда настораживало.

Я вышла из палатки, и увидела поджидающих меня Рэйфа и Преста. Мысли о побеге сразу же вылетели из моей головы. Но там и так царил полный сумбур. Да что с моими мыслями? Они словно зелёные юнцы, впервые вышедшие на лёд.

Я повернулась к палатке исцеления, и мои охранники последовали за мной.

Как мнение Кира стало для меня таким важным за столь короткое время? Мои страхи подкатили к самому горлу, и на мгновение у меня перехватило дыхание. Со мной обращались намного лучше, чем я надеялась. Возложенные на меня обязанности… моё лицо покраснело от этой мысли… не неприятные. По правде говоря, они… интересны.

Я задалась вопросом, сколько у Кира военных трофеев. Я знала, что он брал другие города, так что, возможно, у него есть ещё символы триумфа. Или на все королевство берётся один трофей? Где остальные?

Счастливы ли они?

Я с хмурым взглядом рассматривала землю под ногами. По крайней мере, мне разрешали практиковать моё ремесло. Чтобы ни ждало меня в будущем, у меня хотя бы есть мои больные.

Конечно, никто не знает, что произойдёт, когда армия вернётся на родину. Я глубоко вздохнула и снова уставилась под ноги, смотря как делаю шаг за шагом. Я была обещана. Я выполнила обещание, и буду продолжать его выполнять. Я была уверена, что Кир не навредит мне физически.

Но ведь существуют и другие разновидности боли.

* * *

Палатка выздоровления тонула в шуме.

Везде были люди: они вываливались из палатки и кружились рядом точно пчелы, слетевшиеся на мед. Стены шатра были свёрнуты, и огненные собрались со всех сторон. Я ускорила шаг, оставляя Рэйфа и Преста позади и проталкиваясь через толпу.

В центре этого столпотворения лежала Атира в окружении поклонников. На грудь ей положили деревянную дощечку с камнями, сложенным на вершине в некотором подобии рисунка. Атира вытягивала шею, а столпившиеся вокруг её кровати перемещали камни по дощечке. Присутствующие много болтали и смеялись, а лицо Атиры залилось краской.

— Слово летит по ветру, — высказал своё мнение Рэйф. Прест согласно кивнул.

— Что, во имя Богини, здесь происходит! — выкрикнула я, уперев руки в бока.

Все испуганно повернулись, бросили взгляд на моё лицо и пустились наутёк. Некоторые остались, чтобы попробовать всё объяснить, и упомянули что-то о танце, узоре и плане. Атира попыталась укрыть дощечку обеими руками, и я поняла, что она отчаянно пытается не засмеяться.

— Вон из моей палатки! — замахала я на них. — Кыш! Кыш!

Атира проиграла свою битву, как только закалённые воины потрусили под мои крики. Рэйф смеялся, прислонившись к Престу, который просто заливался хохотом.

— Вот дураки, — заворчала я. — Нельзя так обращаться с раненым. — Я указала на поднятые стены палатки. — Помогите мне их опустить.

Мы приступили к работе. Я продолжала ворчать, и Рэйф с Престом с трудом сохраняли серьёзные лица.

— Трофей, мы планировали узор. — Атира вытерла глаза руками. — Они не хотели причинить мне вред.

— Что за узор? — спросила я, подойдя к ней.

— Для танца! — Она торопливо прикрыла дощечку. — Не смотрите, трофей! Это к неудаче.

— Притом к большой, — сказал Жоден, войдя в палатку. Я улыбнулась, завидев его. — Я услышал шум и пришёл узнать, нужна ли тебе помощь.

Он осмотрел палатку.

— Вижу, ты разбила врага в одиночку.

— Атире нужен отдых.

Я начала проверять кожу и ремни.

— Я могу с нею переговорить?

Глаза Атиры округлились. Я посмотрела на Жодена, но его лицо было спокойным и безмятежным.

— Конечно, Жоден. Но не слишком долго. Вас оставить одних?

— Нет, трофей. — Жоден подошёл к койке Атиры. — Воин.

— Певец, — произнесла Атира почтительно и в то же самое время неуверенно.

Жоден покачал головой.

— Нет. Я ещё не певец. Но именно поэтому я пришёл проведать тебя.

— Правда? — спросила Атира, приподнимаясь на локтях.

Жоден кивнул.

— Я работаю над песней. Я спою о твоём ранении.

Прест втянул воздух. Рэйф выпрямился.

Я едва услышала ответ Атиры.

— Чтобы это услышали небеса?

Жоден кивнул.

— Я должен услышать твои мысли и слова. Не могла бы ты всё обдумать и поделиться со мной произошедшим?