ВоенТур 3 (СИ)

— А еще, я абсолютно уверен в том, что никакой, повторяю НИКАКОЙ информации о том что меньше месяца назад здесь, в этих лесах должно появиться или появилось подразделение РОВС, оснащенное по последнему слову техники, у вас лично, у НКГБ БССР, да любой другой спецслужбы СССР НЕТ!!! От слова «совсем». И это ваше предположение о том что мы РОВС, это просто выстрел в небо — авось попадем.

Когда я поднял на него глаза, то увидел взгляд естествоиспытателя, который рассматривает приколотого булавкой жука.

— Допустим Вы правы, тогда исходя из вашего анализа, кстати очень грамотного, как вы объясните появление здесь вашего подразделения?

Штирлиц был уже не просто близок к провалу, он двумя руками держался за чемодан радистки Кэт, а под мышкой сжимал лыжу пастора Шлага.

— Если вы начнете опрашивать наших солдат и командиров, то очень скоро выясните, что из них никто и никогда не был во Франции или Англии, никто не знает иностранных языков более, чем в объеме школьной программы. К тому же хорошо забытой. А все они выросли в Советском Союзе и являются советскими гражданами. Как и я.

Тут я невольно глубоко вдохнул, как перед нырком с головою в омут.

— Товарищ полковник… кхм… Ваша версия очень реалистична и непротиворечива. На первый взгляд… Но есть один нюанс… — я с трудом подбирал слова.

— Текущая реальность намного сложнее и неожиданнее, чем то, что Вы сейчас описали. Товарищ замнаркома НКГБ, мы все, и наша техника, и все что с нами есть, попали сюда из будущего, из две тысячи одиннадцатого года! И я не могу объяснить это даже сам себе…

Челюсть полковника медленно пошла вниз, а глаза стали округляться. Пользуясь моментом я продолжил:

— Фашисты для нас — исторический враг и мы ни секунды не сомневаясь, вступили в бой с ними за нашу советскую Родину! А главное, мы знаем, что наше дело правое, враг будет разбит и Победа будет за нами. И даже знаем, когда будет эта Победа. Но еще важнее то, что с нами эта Победа будет еще быстрее!

Надо отдать должное полковнику, из навалившегося на него шока, он вышел очень быстро:

— Но тогда, в связи с этим, у меня остается только один вопрос: что от вас ожидать в дальнейшем и можем ли мы вам доверять? — Мисюрев не сводя глаз с меня, точно так же сложил руки на своей груди.

— А у вас остались какие либо сомнения, в том что нам нужно не доверять, или это вопрос сохранения собственной жопы и получения плюшек?

Я перевел дыхание, встал с поваленного ствола и продолжил:

— Как я понял, вопрос доверия к нам снят с повестки? — и дождавшись его кивка, продолжил:

— А поэтому, товарищ целый замнаркома, чем меньше нам будут мешать бить фашистов — тем будет лучше. Согласны?

— Против вашей логики спорит трудно… А по поводу плюшек и как говорят здешние евреи, «тухеса», то поверьте, этим страдает не только наше ведомство. Я бы сказал, что в вашем наркомате размах поболее…

— Можете сказать подробнее?

— После того как вы подготовили контрудар, там… — он поднял палец вверх, — было сформировано мнение, что вас, со всей экспериментальной техникой необходимо срочно эвакуировать в глубокий тыл.

«Бл#дь! Узнаю родную армию! Сначала шухер, потом геволт, после этогопоиск виновных, наказание невиновных, и как вишенка на торт — награждение непричастных».

* * *

На следующий день после разговора с замнаркома мне пришел приказ грузить всю экспериментальную технику и необходимый личный состав в эшелон. А в назначенный час началась артиллерийская подготовка, а затем удар мехкорпусов. Они, в первый же час сумели прорвать оборону немцев и продвинуться в глубину их обороны на шесть километров. Но неожиданно ситуация осложнилась мощным контрнаступлением немцев. В боевые порядки корпусов во многих местах вклинились танковые части противника, которые состояли из двух моторизованных и одной танковой дивизии. Нашей разведкой было вскрыто выдвижение еще нескольких соединений гитлеровцев с правого берега Западной Двины. Особо сильные потери наши танкисты несли от авиации люфтваффе, переброшенной из Франции. Их авангарды первоначально смогли продвинулись примерно на десять километров от рубежа обороны 20-й армии.

И как не хотелось мне помахать шашкой, но для военного человека приказ это альфа и омега жизни.

Вот и пришло время нам прощаться со своими боевыми товарищами. Мне даже стало очень жаль, все же создавая свою бригаду с нуля, я вложил в нее и хороший шмат своей души, да и не только я.

Вспомнилось как в тылу врага, из групп окруженцев и наших пленных, без снабжения, а имея только пару найденных складов, трофейного и брошенного нашими войсками оружия, вооружить не просто стрелковую, а фактически танковую бригаду с артиллерией, причем тяжелой, а это что-то.

Все же хорошо воевать имея представления, что и как будет происходить, да и знания о том, что и как надо делать, дают тебе значительное преимущество.