Воевода

— Нет здесь вокруг города посадов. Разрушены они нашей ратью за минувшие годы. А вот в Арском городище, кое вёрстах в сорока, надо бы обязательно побывать. У Каюма там родители живут. Подскажу ему, чтобы навестил их и меня за кунака взял, товар продать.

— Не пойму, брат, зачем тебе нужен Арск. Нам Казань нужно обнюхать.

— Верно говоришь, со мной никто не вёл речи об Арске, потому как он не рядом с Казанью. Но Арск — это военное городище, и там главное татарское войско пребывает. И нам должно знать, городище это или крепость.

— Ты прав, пожалуй. Оттуда всегда могут в спину ударить.

Каюма Даниил встретил лишь к полудню.

— Ну как твоя головушка, кунак? — спросил Даниил.

— Лучше не вспоминай, И что это вчера на нас нашло, — удивился Каюм.

— Вчера ты говорил, что хочешь навестить бабая.

— Не помню, что я говорил вчера. Помню только, как царь меня плетью огрел, когда увидел, каков я шайтан.

— А я хотел в Арске поторговать. Одному, что ли, отправиться?

— Не ходи один. Каюк тебе будет. Вот царь милость проявит ко мне и отпустит бабая проведать, так и тебя возьму. А сегодня не ищи меня, в посылках я. — И Каюм убежал.

Проводив Каюма, Даниил задумался. Хотелось ему ещё раз пройтись вдоль крепостных стен внутри города, своё приметить да твёрже запомнить увиденное. Счёл он, что следует и за крепостью побродить. Да повод не находился. Ещё когда от Волги ехали к Казани, Даниил заметил, что город, как и Москва, стоит на холмах. А что за его холмами, за стенами? Надо бы знать, расчищены ли рвы от прежних завалов, когда русское войско под Казанью было. Опять же нужно знать удобные пути-подходы к городу. Обо всём этом велел ему сведать князь Михаил Воротынский, когда беседовал с ним перед отъездом.

Выход из затруднительного положения, как показалось Даниилу, у него есть. Пользуясь тем, что царь Шиг-Алей поставлен на трон с помощью царя Ивана Четвёртого, он может попросить у Шиг-Алея ярлык на свободную торговлю. Однако в эти дни Шиг-Алею было не до московского «купца»: озабочен он своими делами. Надо думать, что Сафа-Гирей оставил в Казани близких к себе знатных вельмож и они не станут сидеть сложа руки, а начнут плести козни. И всё говорило Даниилу, что ему нужно действовать на свой страх и риск. Во всяком случае, у него была за спиной опора, на которую можно опереться при надобности, если вдруг он в чём-либо будет уличён. В этот час Даниил не знал, что ему надо больше всего бояться сторонников главного муфтия[17] Куль-Шерифмолны. Неистовые мусульмане не боялись царя и, защищая свою веру, были беспощадны ко всем неверным. Они были наблюдательны, и им ничего не стоило отличить истинного мусульманина от человека, который пытается показать, что он мусульманин. Однако и Даниил кое-что умел делать, чтобы не попасть впросак.

На этот раз Даниил отправился в город один. Не знал он, кому доверить хранение товара, и опять оставил при нём Пономаря. Сам взял лоток, положил в суму свёрток с иглами и с нитками, покинул царский двор. Но прежде, чем спуститься с холма, Даниил обошёл по наружной стене царский двор и увидел, что это тоже малая крепость. Он даже рассмотрел в бойницах башен пушки. Их было двенадцать. И выходило, что уж ежели в царском дворе есть пушки, то и на крепостных стенах города они должны быть. В башнях — обязательно. «Как заглянуть в них? Охраняются ли они? — мучил себя вопросами Даниил. — Ах, Каюм, Каюм, как мне тебя не хватает», — мелькнуло у него.

Обойдя царский двор, Даниил спустился с холма на базар. Раскрыв лоток с товаром, он не стал зазывать покупателей. Шёл молча: дескать, вот товар, смотрите, покупайте. И к Даниилу подходили, покупали. Он продал десятка два иголок, ниток и, покинув базар, направился к Арским воротам, куда уходили многие с базара. Он шёл позади двух пожилых мужчин, двое стражей у ворот лишь глянули на него и пропустили. Но из башни вышел третий, низенький и толстый страж, спросил своих:

— Кто это высокий шагает?

— Коробейник.

— А спросили, куда идёт? — и страж закричал: — Эй, кунак! Остановись!

Даниил понял, что кличут его. Он остановился, повернулся к стражам. Толстяк поманил его рукой. Даниил подошёл к нему.

— Куда идёшь? Что несёшь? Кто такой? — зачастил тот.

Даниил сделал глупое лицо, ответил:

— Коробейник я. Вот иголка, нитка. Торгую в Канаше, в Дербишах…

— В юрт или торговать! В юрт! Там базар! — И толстяк показал на ворота.

Даниил, тупо улыбаясь и кивая головой, побрёл обратно в город. «Ах, как мне не хватает ярлыка», — подумал он. Возвращаясь в город, Даниил, однако, осудил себя за то, что торопится, хочет всё ухватить одним махом. А нужно ли торопиться? Пока Шиг-Алей у власти, он должен воспользоваться этим в полной мере. Нельзя упускать Каюма, через него нужно познакомиться с кем-либо из казанской знати, кто и при Сафа-Гирее был чтим. Надо, чтобы сами казанцы помогли ему узнать всё о городе, о крепости. Уж не так-то и много ему должно быть известно, чтобы в нужный час не ошибиться.